В детстве я иногда пытался петь, мне очень нравилось пение, музыка

Если я слышал где-нибудь в пионер-лагере «Лунную сонату» Бетховена, я не мог оторваться вообще. Я просто впадал в столбняк от этой музыки. Я очень жалел, что не могу сам ее сыграть. Хотя не один год я учился играть на пианино, но это не было что-то выдающееся. Петь меня, к сожалению, никогда никто не учил. Я научился петь значительно позже, о чем сейчас могу только сожалеть. Даже когда я играл на пианино, никто ни разу не спел ни одной ноты, не сказал: «Спой эту ноту!». Ну, это понятно: люди, которые мне это преподавали, в общем-то, просто подрабатывали и больше ничего.

Когда я изучал изобразительное искусство, иногда у меня рука просилась все это изобразить, нарисовать. И первое, что я нарисовал, это распятие в подражание византийской мозаике из Дафни. А однажды я на школьной парте нарисовал нерукотворного Спаса, очень хорошо получилось. Мне даже хотелось нарисовать большую картину. Я помню, разметил на квадраты это дафнийское распятие, и хотел нарисовать его крупно, но так и не пришлось.