Узнав о Рутченковом поле несколько лет назад, теперь каждый раз, бывая в Донецке, прихожу туда – вспомнить невинно убитых во время советских репрессий, помолиться, показать это место новым людям. Здесь захоронено, по данным «Донецкого мемориала», от пяти до семи тысяч человек. Рутченкову полю присвоен статус кладбища жертв политических репрессий, и уже восемь лет на нем стоит памятник, посвященный погибшим.
18 июля мы пошли на Поле вдвоем с подругой. Для нее, всю жизнь прожившей в Донецке, это было первое посещение этого скорбного места. Первым человеком, которого мы там встретили, оказалась сотрудница похоронного бюро Ольга Ивановна Бойко. Она отвечает за содержание памятника в чистоте. Для Ольги Ивановны это не просто работа: каждый день она приходит сюда помыть памятник, подмести дорожки к нему, а еще – прополоть клумбы, хоть это и не входит в ее обязанности. Она хочет, чтобы у памятника было всегда красиво и чисто. Ольга Ивановна хорошо помнит 1989 год, когда студенты геологического факультета Донецкого университета в первый раз пришли сюда на раскопки. Будучи тогда заведующей местного кладбища, она показывала молодым людям низины, в которых могли быть останки расстрелянных. В двух таких низинах останки действительно были обнаружены. Сам мемориал стоит на месте, на котором останков не было.
Ольга Ивановна вспомнила, что на месте раскопок были обнаружены костыли, остатки одежды, в которую были одеты раненые советские бойцы, значки школ фабрично-заводского ученичества, останки подростков, по всей видимости, учащихся этих школ ФЗУ. Местные жители, бывшие детьми и подростками в 1930-40-х годах, рассказывали, что немцы выкопали эти останки в первые дни оккупации и показали людям, чтобы их не обвиняли в этих преступлениях. Как могли советские люди (военные или сотрудники НКВД) расстреливать своих, раненых, которых не было возможности эвакуировать? Почему под расстрел попали дети из ФЗУ – действительно ли они были детьми «врагов народа» и могло ли это быть основанием для расстрела при отступлении советских войск из Донецка? На эти вопросы мы не знаем ответа, но считают, что именно из-за них в 1989 году раскопки были резко прекращены и с тех пор больше не возобновлялись.
Все вместе мы прошли к памятным крестам, расположенным на месте раскопанных могил неподалеку от памятника. Эти кресты паломники из Свято-Петровского братства поставили тут в прошлом году. Пессимистические прогнозы о том, что кресты не простоят и месяца и будут сожжены на костре очередного пикника, звучавшие год назад, исполнились отчасти: действительно, двух крестов из четырех на месте не оказалось, но два все-таки стоят. Правда, таблички с описанием того, сколько тысяч жертв советских репрессий здесь лежит, утрачены. С виду эти кресты, находящиеся в отдалении друг от друга, больше похожи на одинокие могилы и непонятно, почему здесь захоронены люди.
Что касается отдыха жителей – он продолжается, как и раньше: среди травы, растущей по пояс, видны площадки для разведения костров, следы веселья. Ольга Ивановна с горечью говорит о том, что пока взрослые выпивают, их дети бегают по памятнику, разливают на него пепси-колу, танцуют.
Печальным завершением нашего посещения оказалась встреча с двумя… козами, которые беспрепятственно ходили по дорожкам, ведущим к мемориалу, не доходя нескольких метров до могил. Там растут абрикосы, вот они и подбирают упавшие плоды – и никто им запретить этого не может. Ведь Рутченково поле по-прежнему не имеет ограды, и приходящие туда люди, даже если и обратят внимание на памятник, сами вряд ли догадаются, что пируют они на останках погибших. Сказать им об этом некому.