Флешмобом по беспамятству

– Я думаю, что если бы я тогда жил, то и меня бы арестовали…

– А за что?

– За антисоветскую агитацию. Не факт, что я бы ею занимался, но это же не основание, чтобы не арестовывать. Верно?

Подобных этому диалогу было в минувшее воскресенье еще штук пятнадцать. Обычное, казалось бы, воскресенье. Так, по крайней мере, думали большинство моих собеседников.

Из всех случайных прохожих только двое «что-то слышали недавно об этом». «Об этом» же в Твери молятся и вспоминают вот уже на протяжении последних пяти лет, начиная с 2011 года.

В этом году мы решили не ограничиваться только чтением имен, но вышли «в народ», чтобы узнать, что думает город об этом – есть ли смысл в подобных вещах или стоит оставить прошлое в прошлом.

Надо сказать, что люди останавливались крайне неохотно, хотя мы и выбирали места, казалось бы, не располагавшие к тому, чтобы куда-то бежать, торопиться – пешеходная улица в центре города и выход с центрального рынка.

Рынок

В небольшом городе поход на рынок в воскресенье – это целый ритуал. Люди собираются с утра: пьют чай, составляют список, достают деньги, сумки, одеваются. Готовятся к выходу в свет. Все это неспешно, основательно.

Закончив покупки, они также неспешно идут обратно. А тут подходим мы с вопросом про репрессии, про память, про людей.

Кто-то резко начинал торопиться…

– Как какой день?! Воскресенье же! Что еще? Не знаю... Может быть, день автомобилиста? Ах, репрессии. Не знал... Извините, я тороплюсь…

Но кто-то и останавливался…

Валий (слева):

– Это история, и от этого никуда не денешься. Но осуждать не надо – все-таки семьдесят лет прошло. Время было тяжелое, и Сталина я не виню. Но и этих людей помянуть людей конечно надо. Так что дело хорошее.

Владимир и Мария:

– Важно помнить этих людей всегда, не только сегодня. И имена надо читать. Если бы мы жили в то время, то и нас, безусловно, могли бы арестовать. Тяжело, конечно, это говорить, но это так.

Лидия Аркадьевна:

– Говорят, что Сталин очень много людей расстрелял в нашей стране, но это все – пропаганда. Не верьте!

– То есть вы считаете, что людей не расстреливали.

– Не расстреливали. А это все врет вот эта власть на коммунистов. Я считаю, что все наврали, я сегодня сидела и ругалась. По телевизору показывали там сколько-то могил, сколько-то ям раскапывают, там закопали репрессированных, ну вот это все. Не было этого, не было.

– А Медное? Там захоронены более шести тысяч поляков и…

– А их и надо убивать. Вы не были во время войны, а я жила во время войны. А советских людей там не было! Если и были, то это не Сталин. Немцы всех расстреливали. А до войны никто не расстреливал, врут они все. Еще может с революции тела эти лежат там…

Валентина:

– Конечно, конечно, обязательно помнить надо. Про своих родственников я не хочу это вспоминать, это больно. Поэтому не хочется.  

Трехсвятская

Как бы избито не звучала эта фраза, но Трехсвятская – это как Арбат. Только не в Москве. И поменьше. Малый уездный Арбат. Почти никто никуда не торопится. Все общаются, смотрят по сторонам, пьют кофе.

Никита (слева):

– Я слышал про день памяти жертв репрессий. Откуда? Ну, читаю. Насчет того, нужно ли помнить, не уверен. Наверно, 50 на 50.

Антон (в центре):

– Я думаю, это важно. Потому что у нас ситуация в стране не из лучших сейчас, ну и раньше тоже не особо хорошая была. И надо делать какие-то выводы на этот счет. И память о жертвах репрессий не должна забываться.

– Как думаешь, тебя бы было за что арестовать, живи ты в тридцатые годы прошлого века? 

– Меня?! Да нет. С чего бы? 

– Да хотя бы за твою шляпку, – нашелся с ответом его приятель. – Если бы ты ходил в такой шляпе тогда, точно бы арестовали. Я бы арестовал.

Тимур и Инна:

– Важно ли помнить? Наверно, важно. Если кто невинно пострадал, конечно, важно. У нас много пострадали: и сейчас страдают, и в советское время много страдали. Что значит забыть? Как это можно забыть? Кто не помнит прошлого, тот не имеет будущего.

– Помнить важно. А в школе не проходим этого, но я книги читаю. Думаю, что у советской власти нашлись бы причины арестовать любого. Да и меня, наверное.  

Общая память

За полчаса неспешной ходьбы и разговоров мы прошли всю Трехсвятскую туда и обратно. Все было, как обычно. Кроме одного: на протяжении практически всей улицы стояли ребята с плакатами, посвященными 30 октября. И самому дню, и людям. И когда мы подходили к ним, то первый вопрос о том, какой сегодня день, задавали они. Мы улыбались друг другу. Как старые друзья, у которых есть общие воспоминания. Общая память.

Ребята рассказали, как узнали про этот день, почему для них важно не пропустить его мимо, но потратить время, силы и средства, чтобы узнать о людях, кто был репрессирован, что-то большее, чем безликое число пострадавших.

Они искали не числа, но слова. Имена. Кто-то нашел имена родственников. Кто-то – земляков. Кто-то специально выписывал имена людей разных национальностей, профессий, возраста, чтобы показать, что зло нелогично, хаотично, что ему все равно, кого уничтожать.

Но это злу все равно. А людям – как показал этот воскресный день (за шесть лет, что в нашем городе читают имена, 30 октября впервые выпало на воскресенье!) – нет. 

Пусть и ребят, и читавших имена, и просто останавливающихся людей было не так много, но они были, и их было больше, чем в предыдущие годы.

Пусть все имена не вместить ни на плакаты, ни в книги, но это может быть и не так важно. Важно нам самим расширять свое сердце, чтобы вмещать в него не только близких себе людей, но и ближних, и дальних. Тех, кто ускоряет шаг и хочет скрыться от слова «репрессии» и тех, кто хотел бы скрыться от самих репрессий, но не смог.