«Человек, верующий в высшую Правду»
7 февраля этого года исполняется 15 лет со дня кончины Лидии Корнеевны Чуковской – писательницы, поэта, публициста, мемуаристки. О ее жизни и творчестве мы беседуем с настоятелем Заостровского прихода священником Иоанном Приваловым (Архангельская и Холмогорская епархия), организатором встреч, посвященных Лидии Корнеевне Чуковской.
Вопрос: 7 февраля этого года исполняется 15 лет со дня кончины Лидии Корнеевны Чуковской, человека, голос которого прозвучал в несвободной России, как «голос свободного, независимого, достойного человека» (Наум Коржавин). Как Вам представляется, откуда у Лидии Корнеевны дар этой свободы?
Свящ. Иоанн Привалов: На эту особенность Лидии Корнеевны ее отец Корней Иванович обратил внимание еще в детстве. Удивительно то, что она сохранила верность этой своей внутренней свободе, и, конечно, эта свобода в ней возрастала. Я вспоминаю эпизод из ее книги «Прочерк», в котором описывается как она, уже узнав о кончине мужа, пришла в Ленинградское ЧК и разговаривала с главным чекистом, задавала вопросы, за которые ее можно было тут же расстрелять. Но она задавала вопросы, как власть имеющая, и даже чекист почувствовал ее правоту, дав ей договорить до конца. Мы знаем из опыта духовной жизни, что нам иногда позволено говорить так, что возражать нам никто уже не смеет. Евангелие говорит, что и Христос иногда отвечал так, что никто не смел Ему возразить, потому что Его слово обладало силой и властью. Поэтому, с одной стороны, она родилась особенной, с другой стороны – ее внутренняя свобода непрерывно росла. С третьей стороны, она стала матерью всем гонимым за Правду. Мне кажется, что по мироощущению Лидия Корнеевна близка матери Марии (Скобцовой). Их духовное материнство давало им невероятную силу в заступничестве за других людей.
Вопрос: Как произошло Ваше личное знакомство с творчеством и личностью Лидии Чуковской? Что оно изменило в Вашей жизни?
Свящ. Иоанн Привалов: У меня произошло неожиданно. Я помню, что Лидия Корнеевна сама отмечала, что она любит, чтобы многое происходило случайно. Как-то ей предлагали познакомиться с Солженицыным, а она для себя делает вывод: «Нет, я люблю, чтобы все случайно. Ничто не мешает мне ценить Солженицына как писателя, не будучи лично с ним знакомым. А искать чьего-либо знакомства… Нет, я люблю, чтобы все было случайно». Т.е. непреднамеренно, неискусственно. Вот и у меня также произошло, потому что я практически ничего о Лидии Корнеевне не знал, она меня интересовала просто как одна из верных, преданных Александру Исаевичу Солженицыну, людей. Поэтому когда мы ждали Елену Цезаревну, дочь Лидии Корнеевны в Архангельск, то, конечно, все было связано с именем Александра Исаевича. И вот, неожиданно, просто чтобы настроиться, я прочитал книги «Прочерк» и «Памяти детства», и был поражен силой ее творчества. Написано вроде бы так, на первый взгляд, безыскусно, просто, но со временем я почувствовал огромную художественную силу ее слова. Вне всякого сомнения, Лидия Корнеевна – это большой художник, писатель. Одарила она меня сказочно. Появление Лидии Корнеевны в моей жизни я бы сравнил с появлением большого друга, который пишет мне удивительные пронзительные письма. Все её книги питают мысли, чувства, а уж про радость встречи с замечательной русской речью я даже и не говорю.
По разным причинам сейчас я не так погружен в ее творчество, как хотел бы, но надеюсь, что обязательно еще в своей жизни вернусь к нему и продолжу: не все мною прочитано, не все осмыслено. Мы проводили в Архангельске несколько встреч, посвященных ее творчеству, и в какой-то момент у меня возникло ясное ощущение, что все, что делается в ее память, помогает мне что-то исправить в своей жизни – изжить собственное дурное прошлое. И все, что я делаю и делал в память Лидии Корнеевны, нужнее мне, чем ей. Она задает высокий тон. Лидия Корнеевна – редкий пример «прекрасной дамы», не в блоковском смысле, но той, благодаря которой хочется быть лучше, чем ты есть сегодня.
Вопрос: Мы много размышляем о необходимости усвоить, воплотить в своей церковной жизни опыт новомучеников и исповедников Российских. А актуален ли для нас опыт исповедничества таких людей, как Лидия Корнеевна? Чему могло бы учиться у нее христианское братство?
Свящ. Иоанн Привалов: Я думаю, что актуален. Мы могли бы у нее учиться правдивости, точности. Когда мы размышляли в нашем православном братстве о творчестве Лидии Корнеевны, определяющим был такой тезис: «Кто не услышит голоса правды, тот не услышит и Бога».
Она, несомненно, духовный писатель. Лидия Корнеевна много пишет о правде, совести, справедливости, о том, как с ними должна соотноситься жизнь человека. Поэтому в этическом плане она напоминает мне двух людей – мать Марию (Скобцову) и Дитриха Бонхеффера: мать Марию своим материнством, своим пророческим даром, а Бонхеффера – высокой интеллектуальной честностью, правдивостью.
Лидия Корнеевна не была человеком церковным. Более того, видно, что она всячески дистанцировалась от церковного опыта. Встреча с такими людьми ставит вопрос о воцерковлении веры – ведь вера может быть нецерковной. Для меня знакомство с Лидией Корнеевной и общение с Еленой Цезаревной Чуковскими было противоядием против «церкви как гетто», т.е. понимания церкви как ведомства, которое занимается своими отдельными вопросами.
Может ли церковь быть в диалоге с людьми, которые, несомненно, духовные, высоконравственные, и в то же время принципиально не относят себя к церкви? Они не враждебны церкви, но и не хотят быть в церкви. Почему? – Тайна. Очень легко все списать на грехи церкви – «вот, они встретились с недостойной церковной реальностью». Но нет, и у Лидии Корнеевны были очень достойные учителя, друзья, начиная с глубоко верующей бабушки. Почти весь круг её общения был верующим – Анна Ахматова, Борис Пастернак, Тамара Габбе, Александр Солженицын, Алексей Пантелеев – некоторые их них были церковными людьми, некоторые почти нецерковными, но все, так или иначе, верили во Христа. Сама же она оставалась человеком неверующим.
Я много думаю как раз вот об этой тайне ее неверия. По складу, по всему, она должна была быть верующим человеком: она – человек, верующий в правду, в высшую Правду. И сама она иногда говорила загадочно, что «никто не знает, кто верующий, а кто неверующий».
Лидия Корнеевна – для нас – иная, вглядывание в такие судьбы, вслушивание в дела, слова и поступки таких людей помогает нам понять всю сложность этого мира.
Мы иногда не чувствуем, что есть тайна веры и тайна неверия. Не всё можно объяснить, доказать, исправить. Но вот то чувство неизъяснимой радости и благодарности Богу, которые живут во мне после встречи с Еленой Цезаревной и Лидией Корнеевной, углубило во мне веру в Бога и человека, подарило чувство непреходящего счастья.
СПРАВКА:
Лидия Корнеевна Чуковская родилась 11 (24) марта 1907-го года в Петербурге в семье Корнея Ивановича Чуковского. Училась в гимназии Таганцева и Тенишевском училище. Слушала лекции Ю.Тынянова, Б.Эйхенбаума, В. Жирмунского на литературоведческом отделении ленинградского Института истории искусств. За противостояние произволу в деятельности комсомольской организации была арестована и в 1926 году выслана в Саратов. Благодаря усилиям Корнея Ивановича ей удалось спустя 11 месяцев вернуться в Ленинград.
В 1928 году Чуковская окончила филологический факультет Ленинградского университета, работала в редакции детской литературы Госиздата под руководством Самуила Маршака, о чем много лет спустя рассказала в книге «В лаборатории редактора». В 20-е-30-е годы написала под псевдонимом Алексей несколько детских книг – «Ленинград – Одесса», «На Волге», «Повесть о Тарасе Шевченко». В течение всей жизни писала стихи.
Второй муж Лидии Корнеевны физик Матвей Бронштейн был арестован в 1937-м году и получил «десять лет без права переписки», что в те годы означало: расстрел. Под впечатлением событий тех лет Чуковская написала повесть «Софья Петровна» (книга вышла в Париже в 1965-м году).
С 1938-го по 1941-й год, затем в эвакуации в Ташкенте, и с 1952-го Чуковская вела подробные записи своих бесед с Анной Ахматовой, которые стали важнейшим литературным и политическим памятником эпохи. Она была среди тех, кто в течение долгих лет помнил текст «Реквиема» наизусть, так как Ахматова не сохраняла рукопись, сжигая каждое стихотворения цикла сразу после прочтения.
Для современников имя Лидии Корнеевны было неотделимо от понятия правды. «Ее голос прозвучал для всех как голос свободного, независимого, достойного человека» (Наум Коржавин). Она спасала экземпляр запрещенного романа Бориса Житкова «Виктор Вавич», вступалась за Иосифа Бродского, Александра Солженицына, Синявского и Даниэля, Гинзбурга и других. Она – автор открытого письма Михаилу Шолохову в связи с его речью на XXIII съезде КПСС (1966), а также открытых писем «Не казнь, но мысль. Но слово», «Гнев народа», «Прорыв немоты».
9 января 1974 года Чуковская была исключена из Союза писателей (это решение было отменено в феврале 1989 г.), на её публикации в СССР был наложен полный запрет (до 1987 г.). Этим событиям посвящена книга Лидии Чуковской «Процесс исключения. Очерк литературных нравов», которая впервые была издана в 1979 году в Париже в издательстве «YMCA- Press».
Елена Цезаревна Чуковская – дочь Лидии Корнеевны Чуковской и литературоведа Цезаря Самойловича Вольпе – родилась 6 августа 1931 года в Ленинграде. После развода с Цезарем Вольпе Лидия Чуковская вышла замуж за ученого-физика Матвея Бронштейна. В 1937 году М.П. Бронштейн был арестован. В любой момент могли арестовать Лидию Чуковскую, детский дом для детей арестованных грозил Елене Чуковской. Лидия Корнеевна была вынуждена скрываться от преследования людей из «Большого Дома» и уехала из Ленинграда. В это время Е.Ц. Чуковская жила в семье своего деда – Корнея Ивановича Чуковского.
В 1948 году поступила на химический факультет МГУ.В студенческие годы начала помогать Корнею Ивановичу Чуковскому в его работе над альманахом «Чукоккала».
После окончания Университета в 1954 году и до 1987 года работала в НИИ элементоорганических соединений. С 1962 года – кандидат химических наук. С начала 1960-х годов и вплоть до высылки из СССР помогала А.И. Солженицыну в его работе (подробнее см. «Бодался теленок с дубом», раздел «Невидимки»).
После смерти Корнея Ивановича Чуковского в 1969 году она вместе с матерью унаследовала права на его архив и произведения. В значительной мере благодаря усилиям Елены Цезаревны сохранен и действует дом-музей К.И. Чуковского в Переделкино. В 1996 году после смерти Лидии Чуковской продолжила вместе с ее многолетней помощницей Ж.О. Хавкиной работу над изучением ее архива и опубликованием произведений. Публикуется с 1974 года.
Сейчас Елена Цезаревна Чуковская занимается публикацией книг Л. К. и К. И. Чуковских. Она автор многочисленных комментариев и статей, посвященных их творчеству. Ее стараниями впервые увидели свет «Прочерк» и «Дом Поэта» Л.К. Чуковской, «Дневник» К.И. Чуковского, переписка отца и дочери.
Елена Цезаревна Чуковская живет в Москве.