Спикеры подобрались высокого ранга - ничего не скажешь

С благодарностью принял приглашение Константин Морозов (Konstantin Morozov) к участию в круглом столе об итогах столетнего юбилея революции. 

Спикеры подобрались высокого ранга - ничего не скажешь. Мне было несколько неловко даже что-то говорить среди таких умных и уважаемых людей. И всё же я сказал. Пришлось повторить мысль, что из всего общества на тему революции весомо высказались только историки, журналисты и музейщики. Народ столетие не поддержал, если не сказать, проигнорировал. Но к этим трём сообществам стоит добавить ещё одно - церковь. Патриарх весь год последовательно давал однозначные оценки событиям февраля и октября 1917 года. Церковь была в своём праве высказаться, т.к. это единственный сохранившийся (при всех вопросах к качеству сохранности) институт, который может соединить общество трёх исторических эпох. Высказывание для церкви по этой теме - в некотором смысле - долг её. Ведь в ней содержится и прославлен опыт сопротивления злу и разврату духа со стороны большевиков, опыт покаяния и исправления пути. Эта проповедь ушла в тишину. 

Были искры. Я догадывался, но не знал точно, что историки - такие задиры!))) 

Дважды они обрушивались на журналистов, обвиняя их в пустом презентёрстве и в смертном грехе пропаганды. Если бы не наступление Льва Гудкова, который просто спровоцировал пожар, заявив, что историкам нечего сказать по самым острым, близким к жизни интересующегося обывателя вопросам в рамках заявленной юбилейной темы, то развернуться было бы довольно сложно. 

Мне пришлось сказать, что пикирование журналистов с историками - это занятие бесперспективное, а взаимное пренебрежение одних сообществ другими напоминает мне отголоски классового сознания, что нельзя смотреть на свою историю с т.з. юбилеев, но стоит подумать о том, как можно объединять свои усилия в междисциплинарных направлениях и не рассматривать человека как субъект социально-политических процессов, наконец, ибо он - существо духовное, гораздо более сложное, нежели мы здесь его описываем в духе уже ушедшего и страшного ХХ века. 

Все остались при своих) Но все же надо признать, что разговор сложился интересным и за исключением описанных эпизодов довольно стройным.