Баррикады памяти
Можно без преувеличения сказать, что русская деревня за последние сто лет вымерла, погибла, а, точнее говоря, была ликвидирована как сложный многовековой уклад, как почва. Помните – «ликвидировать кулачество как класс»? Поэтому неслучайно встреча на эту тему проходила в рамках Акции национального покаяния.
Ведущий встречи Виталий Черкасов, кандидат исторических наук, председатель Богоявленского братства, во вступительном слове предложил участникам встречи поразмышлять над вопросами: что произошло с русским крестьянством за столетие, происходит ли осмысление этой трагедии века и к каким действиям такое осмысление побуждает каждого из нас?
Дмитрий Балтухин рассказал, что поводом к созданию фотовыставки об исчезнувшей русской деревни явился фильм Юрия Быкова «Жить», в котором он увидел знакомые с детства места родной Рязанской земли. В фильм попали кадры, сделанные в деревне Ухтиновка. Автор выставки отметил, что такой деревни в Рязанской области не было, но благодаря долгим поискам удалось установить, что Ухтиновкой деревню называли в простонародье, тогда как по архивным документам она называлась Михайловка.
– Когда же мне довелось увидеть эти места своими глазами, – продолжал рассказывать Дмитрий Балтухин, – картина была удручающей: некоторые дома были разрушены, другие покосились и заросли, словом, из деревни ушла жизнь. При въезде в Ухтиновку на указателе стоит надпись «нежил.», что значит нежилая. Через некоторое время после фиксации смерти деревни обычно с карты исчезает сам населенный пункт.
Действительно, что это за явление – деревня без людей. Поневоле вспомнилось: «мерзость запустения». Что же случилось с ней и с нами?
Ответить на вопросы подчас возможно только через язык кино. Дмитрий Балтухин говорил о точных образах «убитой» деревни и потерявших не свою малую родину, а целый уклад жизни, людях в фильмах Андрея Михалкова-Кончаловского «Сибириада», Элема Климова «Прощание». Киноязык очень точно передает ту боль, которую приходилось испытывать людям, вынужденным оставить свою землю и покинуть свой дом. Гость нашей встречи поделился и личными впечатлениями от увиденного.
– Сначала испытываешь восторг от того, что ты, наконец, увидел эти места, прикоснулся мыслью и сердцем к ним. Затем чувство восторга сменяется чувством одиночества – пустые полуразрушенные дома, пустые амбары и трава по пояс, которая пытается поглотить то, что еще не разрушило время. Трудно сказать, сколько таких мест по России. Статистика дает нам приблизительную цифру в 18,5 тыс. деревень, которые на настоящий момент являются нежилыми. И вот в эти белые пятна и черные дыры нашей истории необходимо вглядеться, осмыслить и тогда... нам становится понятен масштаб произошедшей катастрофы.
По мнению Дмитрия Балтухина, существует несколько ключевых моментов в истории XX века, которые нанесли смертоносные удары по русской деревне и крестьянству. В первую очередь, это гражданская война и так называемая коллективизация, а на самом деле раскрестьянивание деревни. Еще одним потрясением стала Великая Отечественная война и, наконец, эвтаназия «неперспективных» деревень.
После небольшого исторического экскурса участникам встречи было предложено послушать оригинальные русские северные распевы, чтобы хоть как-то ощутить ту жизнь, то ее дыхание, которое было.
Отправной точкой для дальнейшего разговора стали русские пословицы: «Не местом ведётся (порядок, достаток), а хозяином», «Не тот хозяин земли, кто по ней бродит, а тот, кто по ней за сохой ходит».
Гостям встречи было предложено поделиться историями о своих родных местах.
Участница встречи Наталья вспомнила о своем родном селе Просечье на Рязанщине:
– Нет дорог, только избы и крапива остались от когда-то процветающего села, которое стало умирать сразу после коллективизации. Люди, не имея паспортов, искали возможность выбраться из села в город.
Игумен Димитрий (Рябцев) также призвал аудиторию подумать над вопросами: что мы можем делать сейчас? как с этим знанием нам жить дальше? что должно произойти, чтобы началось восстановление разрушенного, чтобы люди жили не в нищете и разрухе, а именно по-человечески?
Еще одна участница встречи Раиса Николаевна рассказала историю из детства:
– Молодежь, не желая работать за трудодни, стремилась вырваться в город. Для того чтобы в городе получить жилье, необходимо было разрушить свой деревенский дом до печной трубы. Ломались добротные, хорошие дома. Этих печных столбиков, было так много, что складывалось впечатление как от военного времени. Спустя какое-то время люди, разрушившие свои дома, пешком возвращались в родные места и, так как от дома ничего не оставалось, садились на полуразрушенное крыльцо и могли так и заночевать. Я думаю, что было совершено преступление против деревни.
Деревни Надеево, в которой проживала участница встречи Зинаида, в настоящее время уже не существует, ее разровняли бульдозерами. Но, несмотря на это, она продолжает посещать родные места.
Виталий Черкасов поделился своим впечатлением о заброшенных и умерших деревнях:
– Не столько чувство одиночества, сколько чувство сиротства возникает у меня от этой картины. Это действительно трудно – жить без корней, не зная своих родных – крестьян, ни разу не побывав в тех местах, где жили твои дедушки и бабушки. Сталкиваясь с этим, начинаешь понимать, что ты человек без памяти. Поэтому нам необходимо ее восстанавливать. Нам важно понимать и духовные причины произошедшего: русские крестьяне начали грабить помещичьи усадьбы, присваивая себе чужое еще до октябрьского переворота 1917 года, а через каких-то 10-12 лет тоталитарная коммунистическая власть полностью ограбила этих крестьян, забрав у них не только землю и имущество, но и жизнь. Лозунг «Грабь награбленное», провозглашенный большевиками, привел к тому, что крестьянин в итоге потерял все, потерял свою родину. Все ли мы знаем подлинные истории наших родных в XX веке? Гибель русской деревни – только ли злая воля большевиков, людей без корней?
В завершение встречи участники попытались ответить на поставленные вопросы.
Татьяна, родом из Иванова, вернулась к истории XX столетия:
– Конечно, революция произошла не в октябре 1917 года, а в феврале. И царя предали как раз самые близкие люди – дворяне. Именно здесь и произошла настоящая трагедия, а то, что произошло потом это уже ее последствия. Нужно смотреть очень мудро, ведь только на поверхности кажется, что большевики виноваты. Не изучен большой пласт истории, в котором разные людские умы были заражены революцией: и студенты, и семинаристы в том числе. Произошло предательство Христа теми, кто встал на сторону революции.
Размышления продолжил игумен Димитрий (Рябцев):
– Понятно, что все хочется упростить, какую бы точку зрения мы не отстаивали. Но важно помнить о том, что одни и те же явления и события могут выглядеть снаружи и изнутри совершенно по-разному. Вот прозвучало, что дворяне уже в наше время каялись в том, что предали царя, но это они внутри себя и за себя каялись. А еще в начале прошлого века интеллигенция каялась и писала о том, что мы не делаем того, что должны делать. Мы, слыша эти покаянные голоса, реагируем на них и говорим, что это они виноваты, поэтому они и каются. Но в этом есть неправда. Я думаю, что виноваты все, но в чем вина? Вот в чем вопрос. И его нужно задавать самим себе: «в чем я не прав перед страной, Богом, людьми». Если все на кого-то списывать, мы зайдем в тупик, так как ничего тогда не сможем изменить, это бездейственная позиция.
Еще одна участница встречи Елена призвала всех присутствовавших составить свое генеалогическое древо, проследить историю своего рода, а, значит, и историю страны, сделать выводы.
После встречи у многих возникло желание побывать в родных местах, увидеть те самые деревни, в которых когда-то проживали они сами или их родственники. Встреча помогла глубже взглянуть на проблему погибшей деревни: люди настолько поглощены своим, что не могут дойти до своих же корней.
Вот уж действительно баррикады памяти… Если эти баррикады на пути памяти, то как их преодолеть, а если баррикады – это то, что память защищает, то насколько они крепки? Ответ на любой из этих вопросов потребует от нас действия.
