«У нее был такой Божий дар – уверенность в благости Божьего промысла»

Память о ней хранят многие люди, согретые ее улыбкой, ее деятельным участием, поддержанные и вдохновленные ее уверенностью в том, что не надо сомневаться в достижимости поставленной цели. Если не сомневаться, то все так и будет. У нее был такой Божий дар – уверенность в благости Божьего промысла. Возможно, переданный по наследству, если Божий дар может быть передан по наследству. О том, как окрепла в ней такая уверенность, она писала в своем небольшом рассказе «Чудеса в моей жизни». Вот один из эпизодов, действие которого относится к 1944 году: «..Мы с Димой (братом – Дмитрием Михайловичем Шаховским – прим. ред.) почти каждую неделю обычно вместе, но иногда и поодиночке ездим в родной Малоярославец – менять на продукты что-нибудь из промтоваров, получаемых по карточкам (это или водка, или какие-нибудь галоши, нитки, отрезы ситца и тому подобное). На этот раз Дима поехал один, а я должна была встречать его на вокзале… Был вечер накануне Введения во храм Пресвятой Богородицы. Мы с тётей Аней пошли на всенощную в храм Ильи Обыденного, куда обычно ходили и очень этот храм любили. Кроме замечательного настоятеля – отца Александра (Толгского) и очень милых и знакомых друг с другом прихожан, там ещё и прекрасно пели – не "концертно", а очень проникновенно. Но, чтобы успеть к поезду, мне нужно было уйти с середины службы. Начался канон с этими замечательными, впервые поющимися в этот вечер рождественскими ирмосами: "Христос раждается – славите", а мне пора уходить... Я почувствовала, что уйти до конца канона свыше моих сил. Как быть? Я стала молиться, чтобы поезд опоздал. Пришла уверенность, что если я не буду сомневаться, то так оно и будет. Дослушала последний ирмос и помчалась на Киевский вокзал. Поезда ещё не было. Он пришёл ровно через 10 минут, опоздав против расписания на 40 минут».

Ее слова, сохраненные в немногих интервью и журнальных публикациях, находят отклик и у тех, кто лично ее не знал. И в этом она тоже была спокойно уверена – в том, что дело, на которое она так щедро тратила время своей жизни и силы своей души, будет жить, будет нужно многим людям.

Елизавета Михайловна трудилась над восстановлением биографии своих родителей и подготовила к изданию их переписку. Трудность задачи ее не испугала и не остановила – на скрупулезную расшифровку рукописных строчек нескольких сот писем очень разной степени сохранности она потратила более десяти лет, не имея ни от кого обещания опубликовать подготовленные материалы.

Плодов своего труда ей не суждено было увидеть и подержать в руках – два тома книги «Непридуманные судьбы на фоне ушедшего века. Переписка священника Михаила Шика и Натальи Дмитриевны Шаховской-Шик» вышли в издательстве Культурно-просветительского фонда «Преображение» уже после ее смерти – в 2015 и в 2017 годах. И это было чудом. Очередным чудом в ее жизни, но не последним.

Работа с семейным архивом продолжилась, началась подготовка третьего тома издания, призванного полнее рассказать о повседневной жизни, трудах и вере светлых людей, на долю которых выпали великие испытания. А испытания не лишали ни радости, ни праздника. Об этом говорят строчки из неопубликованного пока письма Михаила Владимировича Шика Наталье Дмитриевне от 1921 года. Письма написанного в тюрьму и после посещения тюрьмы: «Чувствую приближение Светлого Праздника. Где увидимся с тобой на Пасху – в Бутырках или дома? Как ни сладка мысль о последнем – праздник в тюрьме тоже не будет горек, п.ч. его увенчает уверенность, что мы будем его воистину праздновать и праздновать вместе».

Вместе они праздновали Христово Воскресение и тогда, когда отца Михаила уже не было в живых. «Мишенька, Христос Воскресе – Воистину Воскресе! Целую Тебя трижды, – так начинается неотправленное письмо Натальи Дмитриевны мужу от 27 апреля 1938 года. – Я хотела писать Тебе в пасхальную ночь, – и не поднялась рука. Когда думаю о том – получишь ли Ты когда-нибудь эти строчки, – такая острая боль проходит по сердцу и перо выпадает из рук… Мне удалось встретить Праздник с детьми, хотя и не удалось провести с ними Страстные дни. Мы соединились в радости о Воскресении, и мне было легко на душе в этот день. …Последнее время мне думалось о Тебе спокойнее. Явилась откуда-то почти уверенность, что Ты жив, что Господь сохранит Тебя для служения Ему, что мы еще увидимся, что нам еще суждены светлые дни. Верно ли это? Надо терпеть и ждать….Друг мой, друг бесценный, думаю о тебе непрестанно, знаю, что страдания Твои и разлука наша – не напрасны, вручаю Тебя всецело милосердной Владычице нашей. Благослови».

***

Эти неопубликованные письма из семейного архива набраны уже в 2018 году руками одного из внучатых племянников Елизаветы Михайловны. Светлую и долгую память о себе ей удалось оставить.