«Соборное общение в любви»

Однажды отец Павел Адельгейм говорил о том, что такое человеческая память:

– Вот умирает человек – и кто о нем помнит? Дети, внуки, если повезет – еще и правнуки. Потом уж и за могилой ухаживать будет некому, крест на ней покосится. Другое дело – память Божья...

Сегодня, в третью годовщину убийства отца Павла, сообщений о нем в СМИ гораздо меньше, чем три года назад – говоря на журналистском сленге, событие утратило новизну. Но в случае отца Павла это не так: он сам нес этот дух новизны и с его смертью этот дух не пропадает, а наоборот – проявляется со временем только сильнее.

Память об учителях

Отец Павел был настоящим учеником своих духовных учителей и сыном своих родителей. Его отец и дед были репрессированы, с матерью (пока она находилась в лагере, Павел был в детдоме) он жил в казахстанской ссылке. В ссылке же, будучи подростком, он познакомился с отцом Севастианом, ныне прославленным в лике святых, который тоже был ссыльным после пяти лет советского концлагеря. Отец Павел вспоминал: «Остались впечатления от ночных богослужений, чтения страстных Евангелий, общих трапез. Служили мы тайно в разных домах на переносном антиминсе. Богослужения продолжались всю ночь. В 21 час начинали Всенощную, потом Литургию. В пять часов утра все заканчивалось, и я шёл спать. Все расходились. Отец Севастьян пил чай и шёл в другой дом служить обедницу, а потом начинались требы. Их разрешали служить в молитвенном доме».

Такое вхождение в Церковь как в конкретную общину, с пониманием всех рисков и в то же время уверенностью в том, что по-другому в церкви жить нельзя, определило всю дальнейшую жизнь отца Павла. Тогда же он принял решение о том, чтобы стать священником.

Во время встреч с паломниками из Преображенского братства, которые часто приезжали к нему во Псков, отец Павел с готовностью рассказывал о своих духовных учителях, с которыми он познакомился в Средней Азии, когда начал там служить священником – архиепископах Ермогене (Голубеве) и Гаврииле (Огородникове), епископе Стефане (Никитине), архимандритах Борисе (Холчеве), Серафиме (Суторихине), Клавдиане (Моденове), священниках Федоре Семененко, Георгии Тревогине, Василии Евдокимове. Знаем о жизни в тюрьме и лагере, куда он попал после того, как построил храм в Кагане под Бухарой (там до сих пор с благодарностью вспоминают отца Павла). Рассказывал и о том, как ему приходилось бороться за церковь уже в наши дни.

Начало дружбы

Позднее отец Павел вспоминал: «Когда я служил в деревне Писковичи под Псковом и в храме Жен-Мироносиц, нас навещали паломнические группы из Преображенского братства и Свято-Филаретовского института. Было приятно разговаривать с людьми, которые интересуются церковной жизнью. У нас оказались общие взгляды по многим вопросам. Возникли личные контакты. Я посещал институт, жил в  атмосфере доброжелательности. Здесь нет официоза, у всех приветливые, улыбающиеся лица. Приятно и интересно бывать в такой среде».

В 2006 году отец Павел стал членом Попечительского совета Свято-Филаретовского православно-христианского института. О том, как это было, вспоминает духовный попечитель Преображенского братства священник Георгий Кочетков: «Я предложил ему это несколько лет назад, это было совершенно естественно. У нас в Пскове уже начиналось оглашение, там были люди, которые знали о. Павла, были у нас и другие связи. Конечно, мы хотели, чтобы наши оглашаемые были ближе к о. Павлу, потому что как бы знак качества на этом имени уже стоял. Как на золотой или серебряной вещи стоит проба, так и о. Павел был человеком высшей пробы. <…> Он стал тем человеком, который своей жизнью накопил этот золотой запас, и это было драгоценно в о. Павле.

Отец Павел не только получал информацию о жизни нашего института, какие-то его издания, но участвовал и в наших конференциях. Очень в своем духе и стиле, к которому не все привыкли, так что кто-то даже боялся его выступлений: не послужит ли это к осложнениям для дальнейшей деятельности института в церкви. Но тем не менее мы приглашали о. Павла, и он всегда задавал тон. После его выступления непременно нужно было сделать маленькую паузу, нельзя было просто проглотить и пойти дальше».

С 2008 года отец Павел читал в СФИ несколько курсов: «Каноника и экклезиология», «Проблемы каноники и экклезиологии», «Введение в канонику», «Конфессиональное право». Заняться этим всерьез потребовала от него сама жизнь: «С 1993 года вопросы о сущности церкви и образе жизни в ней обострились, и я обратился к экклезиологии и церковному праву. Хотелось понять истоки появления зла в церкви, когда внешние условия стали благоприятными для ее распространения. Я читал о. Николая Афанасьева, Вл. Лосского и других богословов, касавшихся церковных проблем. Личные проблемы определили направление моих интересов и побудили меня искать причины нынешнего неустройства РПЦ.

Жизнь заставила соприкоснуться с проблемой права. Меня посадили в тюрьму, пришлось писать протесты, разговаривать со следователями, выступать в суде. Проблемы права стали актуальны. Когда освободился, экклезиологические и канонические вопросы поставила приходская жизнь. Курс церковного права я изучал в духовной академии. Приглашение читать курс в СФИ открывало возможность заняться интересным делом».

Отец Павел каждый год специально готовился к каждому циклу своих лекций. В 2013 году он планировал значительно переработать свой курс для нового учебного года.

Вступление в Братство

О своей дружбе с Преображенским братством и Свято-Филаретовским институтом он говорил: «Главное в общении — чтобы состоялась встреча человека с человеком. Встреча расставляет оценки. У всех разные особенности и интересы. Мы называем их индивидуальными. Встречи тем интересны, что мы разные и стремимся к взаимопониманию. В этом главная задача встречи: понять друг друга, стать интересными и нужными друг другу. Если получилось, значит, встреча состоялась. Общение расширяет видение и заостряет внимание к человеку, расположение к человеку и заботу о человеке. Каждый в это включен, и для всех это важно.

Теперь мне понятно, что в Преображенском братстве люди тесно связаны и духовной, и нравственной, и интеллектуальной заинтересованностью. В нашем общении формируется единство взглядов, интересов и перспективы. Это те самые «взаимно скрепляющие связи», о которых говорил апостол Павел, которые должны связывать нас в единую Церковь через соборное общение в любви».

В год своей кончины отец Павел стал членом Преображенского братства. Вспоминает отец Георгий Кочетков: «У нас было с ним два разговора. Я давно думал о том, что надо пригласить такого человека, я видел, что он очень близок и по духу, и по своим учителям. Все это для нас необыкновенно близко – все его корни: и «мечевский» круг, и владыка Ермоген (Голубев), и выходцы из Александро-Невского братства. Он как бы олицетворял в себе их всех, а все они для нас были родными, очень важными, близкими.

Первый раз я пригласил о. Павла в братство, к сожалению, по телефону, осенью 2012 года. У меня так получилось, что я не мог с ним тогда лично встретиться. Это было не очень ловко, но о. Павел спросил только одно: «А что от меня потребуется?» Мне очень не хотелось его отягощать, потому что я знал и видел, какой крест он уже несет, и я поспешил ему сказать: «Отец Павел, от Вас ничего не потребуется».

Прошло несколько месяцев, и на конференции «Равнина русская» в феврале 2013 года я решил продолжить этот разговор уже лично, чтобы он понял, что означает «ничего не потребуется». Очень много чего потребуется, но это то же, что он делал и прежде! Но мы хотим пригласить его в братство для того, чтобы помочь ему в его служении. Мы действительно не хотим его ничем отягощать, хотим помочь по-братски, а для этого нужно быть вместе. Он это понял с полуслова, мгновенно. Он зашел ко мне в комнату, мы вдвоем с ним достаточно недолго посидели и все обсудили. Он задал все вопросы — видимо, он тоже думал об этом, как и я, и внутренне решение у него было готово. Поэтому опять же мне не пришлось убеждать его, что-то доказывать или чем-то привлекать, настолько мы были единодушны во всем».

Отец Павел Адельгейм о Свято-Филаретовском институте

Много лет институт сеет доброе и вечное в доверившиеся ему сердца, и нива растит богатый урожай в тридцать, шестьдесят и сто крат. Зная по опыту, как трудно начинается всякое дело и сколько требует усилий, чтобы его продолжать, несмотря на препятствия, сочувствую и сорадуюсь вашему достойному и успешному служению.

В эпоху оскудения любви, когда не только мир, но и церковь скользит к дегуманизации и равнодушию, забыв о евангельском внимании и сострадании к человеку, так светло и тепло становится на душе в вашем кругу, где общение неформально, люди обращены лицом друг к другу и общаются «уста ко устом».

Дай Бог, чтобы взаимная любовь и забота не оскудевали в вашей общине, чтобы свет Христов просвещал ваши добрые дела во славу Отца нашего Небесного.

***

На нашем сайте Вы можете видеоэкскурсию с его участием по выставке «Граждане Божьего града» и фильм Олега Глаголева «Взрастут хлеба так солнечно и щедро».