«Зримая история: события 1917 года в зеркале фотодокументов»

В 2017 году увидели свет сотни публикаций, и состоялось большое число мероприятий – выставок, акций, конференций, цель которых была обратить внимание наших современников на события столетней давности – Февральской и Октябрьской революциям, дать пищу для размышления об их причинах, последствиях, значении для нашей страны. Российская государственная библиотека не стала исключением: в июне-сентябре в выставочном пространстве Ивановского зала работала выставка «Москва, 1917. Взгляд с Ваганьковского холма». Были издан альбом, страницы которого смогли вместить не только экспонаты выставки, но дополнительные материалы по этой теме из фондов Библиотеки [1].

Важной составляющей выставки стала информация о том, как отозвались революционные события 1917 года на жизни Московского публичного и Румянцевского музеев, преемницей книжных фондов которых считается Российская государственная библиотека. Через судьбы сотрудников, для которых главной задачей было сберечь фонды Музеев, обстоятельства этого рокового года воспринимаются особенно наглядно. Сотрудниками одного из крупнейших дореволюционных музеев России было выработано своего рода кредо – оставаться «хранителями цивилизации», сохранять уникальные коллекции, в том числе частные, оказавшиеся под угрозой уничтожения в революционный год. Впервые в одном зале оказались собраны уникальные музейные предметы Румянцевского музея, оставшиеся в интерьерном фонде РГБ после расформирования музея в 1920-е годы. На выставке были представлены самые разные печатные и рукописные материалы, которые были созданы в 1917 году, и издания, которые наполняли тогда жизнь москвичей – подлинные документы и дневники, газеты, журналы, плакаты, открытки, листовки. В результате срабатывал своеобразный эффект «машины времени». Но, несомненно, этого бы не получилось без фотоматериалов, выявленных в фондах Библиотеки – в отделе рукописей и отделе изоизданий. Именно они давали зрителям возможность испытать особое чувство сопричастности, соприсутствия на улицах Москвы столетней давности. Особый накал событий, динамичный и драматичный одновременно, получил зримое отражение в фотоматериалах этого времени. Значительная часть этих материалов не была опубликована ранее.

В фонде оригинальных фотографий отдела изоизданий хранятся фотографии, относящиеся ко дням Февральской революции и празднования 1 мая. На фотографиях запечатлены многолюдные толпы митингующих, парад войск на Красной площади, молебны, аресты городовых, работа агитаторов и т.д. Эти фотографии не сохранили имени мастера, но можно предположить, что они были созданы одним из фотографов иллюстрированного журнала «Искра». Это позволяет сравнить их с фотоиллюстрациями, помещенными на страницах издания.

Безусловно, особое место среди материалов этого времени занимают снимки, зафиксировавшие последствия обстрела Московского Кремля 26 октября – 3 ноября 1917 года. На фотографиях зафиксированы в подробностях пострадавшие в эти дни кремлевские храмы и сооружения, московские улицы и дома, даже интерьеры зданий. Значительный объем снимков разрушений был сделан мастерами известного фотоателье «Фотографии-фототипии» П.П. Павлова и другими профессиональными фотографами, которые получили пропуск на вход в Кремль в начале ноября. Обстоятельства создания этого корпуса уникальных фотографий стали известны сравнительно недавно, часть стеклянных негативов и фотоотпечатки сохранились в фондах Музеев Московского Кремля [2].

Фотографии, выстроенные по хронологии событий в соединении с революционными гимнами, с романсом А. Вертинского «То, что я должен сказать», стали основой документального фильма, показывавшего жизнь москвичей в вихре 1917 года. Он стал своего рода эмоциональной кульминацией выставки на втором этаже.

Чрезвычайно интересна история бытования и тиражирования этих фотоматериалов, которые оказались необычайно востребованными уже в те годы, став объективными свидетелями произошедшего. Значительная часть сюжетов распространялась в виде фотоотпечатков, закрепленных на бланках почтовых карточек. Существуют серии таких документальных открыток, посвященных и Февральским событиям, и последствиям обстрела Кремля. Интерес с этим сюжетам не ослабевал довольно долго по новостным меркам – открытки перепечатывались, иллюстрации появлялись на страницах газет и журналов на протяжении всего 1918 года, многие из них хранились в личных альбомах. Фотографии многократно перепечатывались непосредственно с фотоотпечатков, и, несмотря на потерю качества, были востребованы и распространялись. Так произошло с работами «Фотографии-фототипии» П.П. Павлова. Интересно, что еще до получения пропуска фотографов в Кремль, фотографы активно работали на улицах Москвы, запечатлевая ущерб, причиненный зданиям на улицах и площадях города. Их работы сохранились в виде авторских отпечатков на паспарту и серии фотооткрыток.

Но еще остается много вопросов, требующих дальнейшего изучения – это проблемы атрибуции этих документов, условий их создания, авторства. С одной стороны, хорошо известны имена фотокорреспондентов А. Савельева, А.Ф. Дорна, П. Оцупа, но, с другой, мы понимаем, что круг фотографов, чьи имена нам пока неизвестны, намного шире. Нужно помнить, что работа фотографов в условиях военного времени была отягощена целым рядом обстоятельств. Были как прямые запреты на фотографирование в Москве, так и сложности с поставкой специальных реактивов и бумаги.

Трудно переоценить значение фотодокументов, запечатлевших для нас события 1917 года, ставшего переломным не только для нашей страны, но и всего мира в целом. Публикация и введение в научный оборот данных материалов по-прежнему актуальны; важно помнить о фактах сознательного уничтожения документов в те годы. К сожалению, приходится констатировать, что, несмотря на большую общественную активность и многочисленные призывы сохранять фотографии и свидетельства о тех событиях, система государственного учета и регистрации фотодокументов по истории революций не только запаздывала (началась лишь летом 1918 г.), но и имела определенный идеологических фильтр. И здесь уместно сравнить судьбы фотодокументов с линиями жизни современников рокового года – многие не просто исчезли в водовороте ХХ века, не способствовавшего сохранению памяти прошлого, а были уничтожены сознательно. Именно так поступили со знаменитой брошюрой «Расстрел Московского Кремля» епископа Нестора Камчатского, активного члена Комиссии по фотографированию и документальному описанию повреждений Кремля. Она была напечатана уже в начале декабря по благословению Священного собора Православной Российской церкви тиражом в 10 000 экземпляров. Вскоре около 8 000 книг и готовые клише фотографий были уничтожены большевиками, о чем подробно рассказано в предисловии ко второму изданию [3].  В связи с этим историческую ценность имеют как оригинальные авторские фотоотпечатки, так и тиражные реплики этих документов, дошедшие до нас в виде фотоиллюстраций в периодических и книжных изданиях, репродукциях и репортажных открытках.