Время, когда надо дождаться Господа

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Дорогие братья и сёстры, христиане! 

Христос был убит. Князья от религии и от власти светской «собрались против Господа и против Помазанника Его». В этом песнопении содержится пронзительная мысль – укор и некий суд свыше: что князья как будто бы и не могут больше собраться ни по какому другому поводу, как против Господа и против Помазанника Его. Действительно, тот, кто мыслит себя властителем в этом мире, должен всегда помнить, что его власть – не Божеская власть и что гордыня и всё остальное, что питает эту власть, питало и тех, кто пришли к Пилату. Мы видим, как они собираются вместе. И удивительны подлость и одновременно страх (как писал поэт: «на лицах дерзость, в сердце страх»), которым как будто бы нет предела и которые диктовали этим людям довести начатое дело до конца – и даже могилу этого несчастного Иисуса из Назарета затворить и стеречь, чтобы Он не вышел и чтобы ученики не похитили тело. Ну как же ещё они могли думать об учениках? Да, они судили по себе. Таким образом этот день был проведен всеми участниками этого события: князья собрались вместе, стража стояла у гроба и охраняла камень. Где были ученики, сказать трудно. А Христос… Христос пребывал во гробе. 

Удивительное время эта Преблагословенная суббота, Суббота покоя. Вспоминается тот самый покой, который настал после сотворения мира. Но эту Субботу, когда Христос Иисус пребывал по гробе, всё-таки трудно до конца, во всей полноте соотнести с той Субботой, о которой говорит нам книга Бытия. Это было какое-то иное время. Эта Суббота особым образом раскрывает измерение человеческого бытия, человеческой жизни, которое присутствует во все дни совершения Спасителем Своего служения. Иисус как человек находился в гробу, и всякое человеческое действо, всякая человеческая мысль, порыв души, всякая инициатива – всё человеческое на какое-то время потеряло свой смысл, своё значение. В самом деле, когда человек умирает, что ещё остается? О каком смысле можно говорить?

Но поразительно, жизнь не прекратилась. Да, бывают такие времена, и человечеству дано было пережить эту Субботу, которая тогда началась и завершилась. Но этот опыт Преблагословенной субботы должен был войти в историю – в дух и плоть человеческой жизни. Эта память должна была запечатлеться навсегда. Без этого опыта противостояния злу, ставшего достоянием человеческой истории, нельзя было разрешить вековечного конфликта между добром и злом, снять проклятие с этого падшего мира.

Сегодня мы вспоминаем этот день с особой тишиной и благоговением, с особой мыслью о том, что же делать нам. Так уж получилось, что мы сейчас вынужденно находимся в своих домах, и нас так сильно беспокоит привычка прошлой жизни, что мы не знаем, куда себя деть, чем себя занять, что делать нам сегодня, в этот день покоя. С одной стороны, скорее бы пережить этот день, как некий промежуток от Страстной пятницы до Воскресения. А поскольку богослужение нашей Православной церкви немножко сдвинуто вспять и почти везде Утреня Великой субботы служится накануне вечером, богослужебное воспоминание этого дня тоже как бы ушло из актуального церковного сознания. Мы, может быть, даже опасаемся этого времени: куда себя деть? Человек слишком привык к деятельности. Тем более сейчас, когда мы все стараемся опередить время, опередить другого. Конкуренция дошла до такого напряжения во всех сферах человеческой жизни – не только в экономике и политике, – что человек не выдерживает этой скорости и напряжения, как будто кто-то иной руководит этой нескончаемой гонкой и борьбой человечества. Мы не привыкли никого и ничего ждать. Тот, кто ждёт, мы знаем, часто теряет время. И поэтому нужно и самому торопиться, и других подгонять.

Но вот теперь другое время. И в сегодняшний день Субботы Преблагословенной, и в эти дни эпидемии, которым не придумано название – то ли карантин, то ли самоизоляция, – мы стараемся сделать так, чтобы не пострадали ни мы, ни наши близкие, чтобы как можно быстрее это время прошло. Но не стоит ли нам задуматься об особом даре, о содержании этого времени, его смысле, который мы можем вынести, который человек может создать. Ведь и тогда, в эту Субботу, что-то рождалось. Сколько ветхозаветные пророки говорили от имени Божьего о верности Бога, о том, что Он не отказывается от Своих слов, от Своих обетований и всё время готов принять Свой народ. И кто знает, может быть, эта Суббота специально была дана, чтобы не только Бог ожидал человека, и это было время, когда человеку суждено было проявить верность и терпение и подождать Господа?

Оказывается, в жизни человека есть это Богом дарованное время покоя, когда что-то должно родиться, должна совершиться вера, что-то глубокое в человеке должно возыметь голос и стать основным в его жизни, чтобы её содержание не только диктовалось извне. В ту Субботу, когда Господь находился во гробе, ученики так или иначе рассеялись и, наверное, растерялись, но всё-таки и для них этот день имел глубокий смысл.

Будем же и мы, дорогие братья и сёстры, и в этот день растерянности и одновременно тишины и покоя, верны Богу, избранному пути, верны призванию человека. Потому что не внешней суетой этой призвание диктуется и обретается, а тем, что вложено в нас Господом Богом с самого начала – духом человека. И пусть эта Суббота станет и памятью, и залогом того, что ожидало апостолов на следующий день. 

Аминь!