Прогулки по Твери

В Твери открылась межрегиональная конференция «Традиции и примеры служения Церкви и обществу на Тверской земле». Какое отношение имеет подобная тема к жизни рядового тверича, равно как и жителя другого города России? Человека, живущего, по оценкам социологов, с ощущением неуверенности в завтрашнем дне, в ожидании того, что зарплату понизят, а цены повысят, что на выборах победит кто-то не тот, и тогда жизнь станет совсем невыносимой? Но вот оказывается, что именно нам, живущим в постоянной тревоге, необходимо знать о возможности другой жизни – жизни без страха за себя.

На конференции говорили о служении как качестве жизни. Это явление далеко не только церковное, но и общественное, характерное в целом для человека неравнодушного, свободного, того, кто не удовлетворяется спокойной жизнью «во всяком благочестии и чистоте». Служащий человек – человек всегда действующий, созидающий. И мы все в каком-то смысле несем в себе подобное наследие: служащие люди были в истории каждого города – большого и маленького. Если копнуть немного глубже, окажется, что для той прошлой России, которой сейчас нет, служение было явлением повсеместным. Нам сегодняшним доступен этот опыт удивительной преизобилующей жизни. Чтобы с ним познакомиться, иногда достаточно просто пройтись по хорошо знакомому городу, уже украшенному новогодними гирляндами и елками, и посмотреть на него сквозь привычную суету по-новому, как на землю, где жили и трудились ради других свободные творческие люди. Экскурсию по «Твери служащей» мы попросили провести директора Тверского филиала РГГУ Владимира Ильича Лавренова.

Первое место находится в центре Твери. Все тверичи его хорошо знают – это угол Трехсвятской улицы, которую многие называют «тверским Арбатом», и улицы Желябова. Здесь находятся два здания, которые тесно связаны с судьбой удивительного человека – Павла Павловича Максимовича (1817–1892 гг.). Он, русский дворянин, морской офицер, получивший блестящее образование, в какой-то момент оставил службу и уехал в свое поместье в Кашинский уезд, но при этом, в отличие от многих своих современников, не захотел быть просто «сытым помещиком».

В 1870 году на свои собственные средства Павел Павлович основал в Твери учительскую женскую школу. Идея его была очень простая: он брал крестьянских девушек и давал им просто блестящее образование с условием, что потом те поедут в деревню и станут там учителями. Павел Павлович считал, что очень важно обучать такому ремеслу именно крестьянок, потому что они лучше понимают крестьянскую жизнь. Чтобы понять уровень образования, достаточно почитать программы обучения (историю, например, там учили так, как ее сегодня не преподают и в университетах) или ознакомиться со школьной библиотекой – 18 тысяч томов, включая уникальные издания.

Максимович был подлинно служащим человеком – на школу он тратил ­все свои средства и силы. В высшем обществе его называли «благодетелем и сеятелем добра» и этот титул ему очень походил – на сохранившихся фотографиях Павел Павлович выглядит как старец с длинной бородой и добрыми глазами. Вскоре его школа стала одной из лучших в России. Он подобрал лучший педагогический состав, в котором каждый педагог воспринимал работу в школе как дело своей жизни, он создал уникальные традиции, которые пережили его самого. По воспоминаниям учившихся, там была очень теплая атмосфера, сочетавшая в себе традиции высокой культуры, бережного, внимательного отношения к человеку, не допускающего никакого насилия.

После смерти Павла Павловича в 1892 году школа становится земской. В 1911 году она обзавелась вторым зданием (сейчас там размещается ректорат Тверского госуниверситета). Это было уникальное сооружение с самыми современными на то время коммуникациями – электричеством, новейшей канализацией. Позже все это инженерное совершенство было разрушено, но внешне здание до сих пор выглядит так же, как в начале века.

В таком виде школа просуществовала сорок девять лет – вплоть до 1919 года – выпустив в свет почти тысячу человек. При советской власти школа вошла сначала в состав учительского института, потом – педагогического, а потом – в состав Тверского университета. То есть некоторая форма сохранилась, но дух, в основе которого лежала свобода личности, был утерян.

2.

Следующее место нашей прогулки – улица Софьи Перовской – находится в Центральном районе Твери. Она начинается от набережной реки Тьмаки и идёт до проспекта Калинина. Эта улица, носящая сегодня имя революционерки, связана с личностью Василия Петровича Аваева (1811–1897 гг.). Он был купцом первой гильдии, то есть человеком очень богатым и при этом – одним из самых бескорыстных жертвователей Твери конца ХIХ века, почетным гражданином города. Правда, несмотря на это, его имя было прочно забыто почти на век и открылось заново только в 90-е года ХХ столетия.

Итак, ни внешний облик, ни поступки Василия Петровича никак не вписываются в хрестоматийный образ купца-кровопийцы, потому что он был христианином в самом высоком смысле этого слова: прочитав про евангельский идеал, что надо «отдать все», он поступил именно так. Василий Петрович обладал редким свойством души – чувством повышенного сострадания к чужой боли. И поэтому он совершал поступки, которые горожане, не склонные к проявлению эмоций, называли «неординарными» или «редкими». Например, он потратил бешеные деньги на строительство больницы для неимущих граждан Твери, которую современники называли «образцовой» и «роскошной». Им были завещаны огромные средства на строительство приютов, богаделен для престарелых, он содержал бесплатный читальный зал в публичной библиотеке, который пользовался огромной популярностью.

Интересно, что личное служение Василия Петровича стало служением всей фамилии Аваевых, многие из которых носили звание почетных граждан Твери. Например, жена его брата пристроила к аваевской лечебнице храм в честь любимой иконы Василия Петровича – иконы Божией Матери «Всех Скорбящих радости».

В советское время имя Аваевых оказалось под запретом, как и имена других богатых благодетелей. В здании больницы, построенной Василием Петровичем, расположился областной кожно-венерологический диспансер. Купол храма там был снесен и долгое время про славную историю здания никто не вспоминал. Двадцать лет назад главным врачом этого диспансера стала заслуженный врач России Ирина Александровна Конюхова, которая обратила внимание, что в общем здание какое-то очень небольничное. Она обратилась к архитекторам, подняла документы и выяснила, что это был храм. Ирина Александровна приложила все усилия, чтобы он был восстановлен и отреставрирован. Сейчас он действует, там служится литургия. Тогда же были найдены не только материалы о самом Василии Петровиче, но даже обретена его могила. Кстати, сегодня восстановлена и сама больница: на ее фронтоне можно прочесть старую надпись: «Лечебница Василия Петровича Аваева, открытая в 1877 году». Сейчас в этом здании находится «Центр специализированных видов медицинской помощи».

3.

На окраине Твери, в нескольких остановках от центра по Московскому шоссе, между березовой рощей и строениями Научно-исследовательского института синтетических волокон, находится небольшой храм Казанской иконы Божией Матери (село Власьево). Храм и близлежащие земли хранят память о замечательном человеке, священнике Николае Васильевиче Лебедеве (1869–1933), исповеднике веры, канонизированном в 2000 году на Архиерейском соборе. Николай Васильевич спас тысячи людей от самых страшных русских пороков – пьянства и невежества.

Родился он в Тверской губернии в очень бедной семьей пономаря, обучался в Тверской семинарии за казенный счет и окончил ее с отличием, благодаря чему ему предложили продолжить образование в Духовной академии. Но он поступил иначе – вернулся в родное село псаломщиком и в 1894 году стал священником храма Казанской иконы Божьей Матери в селе Власьево. И сразу после этого он начал дело своей жизни – борьбу с пьянством. Представьте: 28-летний священник в 1897 году открывает общество трезвости, которое было утверждено ни больше ни меньше Министром внутренних дел России. Значительно позже, на допросе в 1929 году, он объяснял изумленным советским следователям, почему занялся этим делом. Он говорил, что провел детство в деревне и видел, как погибал вокруг него народ, который исправно спаивали те, кто на этом зарабатывал. Когда Николай Васильевич стал священником во Власьево, на территории прихода, по его словам, было два кабака, две пивных, меняльная лавка и ни одной школы. Народ предавался пьянству, росла бедность и преступность. И вот с этим он решил бороться. Что ему удалось? Удивительно много. Он не только построил земскую школу, но и добился закрытия всех кабаков и пивных, открыл целую сеть чайных и столовых по всей губернии. И даже выжил самого рьяного кабатчика с территории своего прихода. При этом своих денег у него долгое время не было, так что он находил, договаривался – все с Божьей помощью. Главным злом Николай Васильевич считал невежество и разрозненность людей. Поэтому он не только открывал библиотеки, но и проводил концерты и вечера – все, что отвращало человека от пьянства. Еще он умудрился создать кредитное товарищество, которое помогало снабжать крестьян деньгами, помогая развивать хозяйства. Потому что зажиточный человек не будет пьянствовать.

Такой размах и такая энергия испугала не только его «естественных» противников в лице всяческих процентщиков, но и епархиальное начальство. И если первые грозили убийством, то вторые приклеили ярлык – «неблагонадежный». Правда, это не мешало исправно отражать деятельность Лебедева в епархиальных отчетах как такое собственное тверское ноу-хау.

Николай Лебедев был человеком независимым и свободным, он часто выступал на всякого рода заседаниях губернского попечительства о народной трезвости и на одном из них в присутствии тверского губернатора фон Бюнтинга заявил, что все усилия правительства являются жалкими полумерами и никакой пользы не приносят. Этим высказыванием он навлек на себя гнев и его тут же уволили из членов губернского общества попечения о народной трезвости. Кстати, была в этом злая ирония судьбы: тверской губернатор Николай Георгиевич Бюнтинг, который отстранил единственного подлинного служащего в области борьбы с пьянством человека, в начале марта 1917 года был растерзан в своей резиденции пьяной толпой.

Ну, а отец Николай с первых же дней революции выступал против революционеров. Он отвращал своих прихожан от участия в погромах и в то же время защищал их от полиции. Конечно, человек с таким прошлым не мог остаться незамеченным советской властью. Он боролся с грубостью, невежеством, темнотой, пьянством и хулиганством – как писали после ареста в его защиту прихожане. Но это и было его самым страшным грехом против советской власти, которая отменила царский сухой закон, а просвещение понимала как идеологическую обработку. Лебедев был осужден и отправлен в Соловецкий лагерь, затем выслан в Архангельскую область, а потом – в Коми, где и скончался от истощения в одной из деревень, как ни странно, в день знаний – 1 сентября 1933 года. Его любимый Власьевский храм был закрыт и лишь в 1989 году принял новых прихожан.

Такие три истории. Судьбы трех людей из разных сословий, с разными возможностями и исходными данными, но объединенные общим духом служения, решимостью жить не для себя. Когда мы говорим, что то историческое время безвозвратно ушло, надо хорошо понимать, что опыт и дух живы, и только от нас зависит – принять их или нет.