Открывшийся в год революции Поместный Собор осмыслил ее как разрушительное явление

Советские историки считали Поместный Собор Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. контрреволюционной силой. Однако Собор был вызван к жизни революцией и до нее состояться не мог, ведь Государь Николай II, сочувствуя идее Собора, постоянно откладывал его созыв на неопределенное будущее, напомнил лектор. На Соборе ощущалось влияние идей, связанных с революцией. Речь идет, в частности, о введении выборного начала на всех уровнях, в том числе при выборах на сам Собор, в которых, например, на первой ступени принимали участие женщины; о том, что разные церковные группы боролись за свои интересы, стремились продвинуть своих представителей в церковные органы; о том, что идея восстановления патриаршества поначалу была непопулярной на Соборе и вызывала ассоциации с императорской властью в Церкви.

Собор 1917-1918 гг. во многом стал «Собором новомучеников». Многие из его участников пострадали за веру, несколько десятков были канонизированы. При этом изначально делегаты Собора были энергичны, деятельны, настроены на проведение обширных реформ в Церкви.

Осенью 1917 года настроения соборян быстро менялись: тревожные события в стране, акты насилия над священнослужителями заставили многих думать о Патриархе уже не как о монархе, а как об отце, защитнике, ходатае, необходимом Церкви в тот исторический момент. Отношение Собора к пришедшим к власти большевикам было резко негативным: соборяне не признали советскую власть.

Глеб Михайлович Запальский предложил рассмотреть, упоминалось ли в речах на Соборе понятие «мученики» / «новомученики» и каким образом. Выясняется, что упоминаний довольно много. Первый случай – в связи с убийством протоиерея Иоанна Кочурова: по этому поводу Собор выпустил послание. Многократно слово «мученик» упоминается в связи с убийством митрополита Владимира (Богоявленского). Причем осмысляются не просто отдельные эксцессы, а само явление мученичества как жертвы за грехи народа, как залога будущего исцеления народа от смуты. Термин «новомученики» не упоминается, но проводятся параллели с мучениками древности.

Лектор приходит к выводу, что самое важное историческое значение Собора заключалось не церковных реформах, которые и не могли быть реализованы в то время, а в том, что Собор, фактически ставший детищем революции, смог переосмыслить ее как разрушительное явление, как яд, который пропитал Русскую землю, и смог найти для нее противоядие. Революция, бунт – это архетип, который в народном сознании связан с бесовскими силами. Это очень ярко отражено помимо прочего в русской литературе. Для Пушкина, Достоевского бунт – мистическое понятие. Но если революция имеет отношение к духовной сфере, значит, противоядием против нее не могла стать вооруженная борьба. Белая гвардия, казалось, должна была победить коммунистов, но этого не произошло. Белые проиграли, потому что стали "серыми", вспоминал Василий Шульгин. То есть они не удержались на высоте нравственного противостояния большевизму, сами заимствовали у него грязные, кровавые методы.

Противоядие против революции могло найтись лишь в духовной сфере. И им стало мученичество, готовность многих людей засвидетельствовать истинность христианской веры и одновременно ложность большевизма. Собор первым осмыслил феномен мученичества как ответа на смуту и благословил это явление, заключил свою лекцию Глеб Михайлович Запальский.

***

Глеб Михайлович Запальский родился в 1981 г. Кандидат исторических наук, доцент. Заместитель заведующего кафедрой истории Церкви МГУ. В 2003 г. окончил исторический факультет МГУ. В 2007 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему «Оптина пустынь и ее воспитанники (1825–1917 гг.)». С 2004 г. по 2010 г. работал научным редактором в ЦНЦ «Православная энциклопедия». Автор около 50 статей и двух книг