Отец, прости! Я узнал, что ты расстрелян, через 53 года
«Когда в 1989 году открыли места массовых погребений и разрешили публиковать имена репрессированных, это стало каким-то началом, нулевой точкой для памяти, – вспоминает составитель «Ленинградского мартиролога» Анатолий Разумов. – Несколько лет по пути к центру Левашовского кладбища на дереве висела алая лента, на которой было написано: “Отцу от сына. Отец, прости! Я узнал, что ты расстрелян, через 53 года”».
Сегодня уже редко встретишь такие надписи в местах массовых захоронений, изобильно оставленных XX веком на нашей земле, будь то братские могилы солдат Второй мировой или ямы с останками людей, невинно убиенных советскими карательными органами. Люди часто прячут свою память от боли и покаяния, официальная идеология им в этом помогает, предлагая предать забвению всё постыдное и отыскать в прошлом то, чем можно гордиться.
Поль Рикёр в своём фундаментальном труде «Память, история, забвение» описывает подобную ситуацию, когда в целях насущной социальной терапии и достижения воображаемого единства осуществляется политика памяти «под знаком пользы, а не истины», построенная на забвении преступлений и пугающих страниц прошлого. Сегодня нам тоже предлагается забыть или «верно» истолковать всё неудобное и злое в нашей истории, подвергающее сомнению народное единство и благополучие. Возможен ли другой путь к единству и другая память, обсуждали участники конференции «Под знаком истины, а не пользы: память и беспамятство в современной России» в Воронеже 7–8 ноября.
«Когда во второй день конференции мы услышали доклады профессиональных историков, которые сидят в архивах, о том, сколько лжи на нас обрушивается и какова правда – нам стали советовать отключить трансляцию, потому что эта правда до сих пор вызывает страх, – Рассказывает председатель оргкомитета конференции Нина-Инна Ткаченко, председатель малого православного братства во имя преподобного Силуана Афонского. – Немногие, например, знают, что книга воспоминаний маршала Жукова в основном – ложь, и есть папка со списками расстрелянных лично этим человеком. В основном же участники войны либо вовсе не оставили подробных свидетельств, либо писали в стол, как автор “Воспоминаний о войне” Николай Никулин».
Являясь сегодня точкой отсчёта и главной гордостью советского периода истории, память о войне сводится к победе и героизму, оставляя в забвении и правду о репрессиях на фронте и в тылу, и антинародные указы правительства, и простую жалость к погибшим и пострадавшим.
«Страх перед правдой об этой войне как будто упраздняет здравый смысл, – говорит Дмитрий Дьяков, директор издательского дома Воронежского государственного университета. – Пока у власти есть этот страх, она будет делать все возможное, чтобы выбить из людей память. Солдаты той войны смогли воспитать нас под девизом “это не должно повториться”. Нынешние поколения воспитываются под другими лозунгами: “можем повторить”».
«Это “можем повторить” – самая опасная мина, которую наша идеология закладывает в будущее, – считает Сергей Лапенков, один из основателей гражданской инициативы «Бессмертный полк». – День Победы – не достояние чиновников. Это история многих людей, и не только тех, кто был на фронте, история поколений, память моя и моей семьи, и это лучшая прививка от манипуляции прошлым».
«Но и на семейном уровне память у нас тоже довольно странная, построенная через умолчание, – говорит Дмитрий Рогозин, директор Центра методологии федеративных исследований РАНХиГС, старший научный сотрудник Института социологии РАН. – Пожилые люди считают, что трудное прошлое не касается их детей, у них своя жизнь. Как своя жизнь? Это общая жизнь. Есть такое понятие как “продолженное настоящее”, когда, не желая осмыслять то больное, что происходило в прошлом, мы думаем, что забили его в дальний угол, а на самом деле оставляем надолго в своей жизни».
«Я хотел бы напомнить о том сладком моменте в детстве, когда что-то сделал безобразное – плачешь и кричишь: “Мама я больше не буду!”, – и в этом обещании чистой и детской души – сладкие слезы, – говорит кинорежиссер Михаил Ордовский-Танаевский. – В этот момент – может быть пять минут, а может десять дней, – ты больше не будешь. Но потом это проходит, и мы становимся взрослыми».
Возможность освободить свою жизнь от «продолженного» в настоящем больного прошлого духовно чуткие мыслители XX века связывали с покаянием и прощением. Так, Поль Рикёр в прощении видел перформативный речевой акт, в котором человек через своё слово может воздействовать на реальность.
«Прямым осуществлением акта памятования занялись поэты, – считает доцент Свято-Филаретовского института Виктория Файбышенко. – Совершенно не напрасно люди, которые участвуют в актах памяти, вспоминают стихи Анны Ахматовой “Хотелось бы всех поименно назвать” и Бориса Пастернака “Душа моя, печальница о всех в кругу моём, / Ты стала усыпальницей замученных живьем”. Их слово и выступает как перформативный речевой акт, в котором человек непосредственно осуществляет одновременно и погребение мёртвых, которые не были погребены, и их воскрешение. И погребение, и воскрешение – моменты одного деяния, которое утверждает единство живых и мертвых».
В конференции также приняли участие декан факультета истории Европейского Университета Юлия Сафронова (Санкт-Петербург), главный редактор Калининского Мартиролога и книг памяти жертв политических репрессий по Калининской области, сооснователь музея мемориального комплекса «Медное» Елена Образцова (Тверь), настоятель церкви Казанской иконы Божьей Матери в городе Чудово Новгородской епархии, создатель мемориального музея под открытым небом на территории храма протоиерей Сергий Стольников, директор Мемориального научно-просветительского центра «Бутово» Игорь Гарькавый (Москва), кинорежиссер-документалист Дарья Виолина (Москва), председатель Воронежского историко-культурного общества, доцент кафедры истории России ВГУ Александр Акиньшин, руководитель Научно-образовательного центра устной истории Наталия Тимофеева, председатель Воронежской историко-просветительской организации «Мемориал» Вячеслав Битюцкий, художественный руководитель театра кукол «Шут» Светлана Дремачева, заведующая информационно-аналитическим отделом ВРРО «Историко-патриотическое поисковое объединение “Дон”» организатор музейной экспозиции «История политических репрессий в Воронежской области» Евгения Попова и др.
Организаторами конференции «Под знаком истины, а не пользы: память и беспамятство в современной России» выступили Преображенское братство, Свято-Филаретовский православно-христианский институт, Воронежское историко-культурное общество и Воронежское региональное отделение Союза российских писателей при поддержке Воронежской митрополии и Областной универсальной научной библиотеки имени И.С. Никитина. Конференция прошла по благословению митрополита Воронежского и Лискинского Сергия в рамках Форума национального покаяния и возрождения «Имеющие надежду».