«Он стяжал глубокое смирение»

На страницах газеты «Кифа» о знакомстве и общении с Сергеем Фуделем вспоминает Александр Копировский

С Сергеем Иосифовичем Фуделем я познакомился в начале 1970-х. К тому времени мы уже читали его книги, напечатанные на машинке. Тогда это были переплетенные брошюрки в несколько десятков страниц. Их мы вместе с моим крестным отцом, теперь священником, Георгием Кочетковым, получили от Николая Евграфовича Пестова, в библиотеке которого «окормлялись» долгое время. Эти книги давали ощущение свежего воздуха, даже больше того – кислорода. Они рассказывали о том, о чём невозможно было прочитать практически нигде: о подлинной жизни Церкви, причем очень органично, не пафосно, с огромным личным духовным опытом и высокой культурой. И тогда мой крестный сказал мне: «Человек написал такие книги и бедствует (об этом нам рассказала внучка Николая Евграфовича Катя)! Ему надо помочь».

Он предложил собрать денег и купить продукты, и наша небольшая группа православной молодежи (нам тогда было по 23-24 года, т.е. как раз столько, сколько было Сергею Иосифовичу, когда его арестовали и отправили в лагерь) с радостью откликнулась. Мы с о. Георгием поехали к нему, взяв рекомендательное письмо. Он был очень недоверчивый, битый жизнью человек, поэтому наше постоянное общение не было связано с какими-то длинными разговорами, со стремлением раскрыть душу. Он был очень сдержан. Но и это общение, и его книги укрепили у нас ощущение Церкви одновременно как исторической и духовной реальности.

Он чувствовал необходимость передать то ощущение, которое он сам имел – Церкви как света, Церкви как общества святых. Именно это, как он считал, позволит победить образ ее темного двойника, который иногда возникает от видения церкви в истории. Он сам был членом церкви и помогал другим жить в ней с терпением, радостью и надеждой. И не просто нас знакомил с неизвестными ранее материалами, а действительно передавал «благословение святых», что считал своей задачей.

Я думаю, тот, кто знает книги Сергея Иосифовича, прочитав теперь книгу о нем, будет смотреть на его жизнь, на его произведения еще более серьезно. А тот, кто их еще не читал, конечно, не сможет после нее их не прочитать. В них он найдет, в частности, удивительную откровенность, открытость. Он сам себя осудил перед всеми. Нужно иметь большое мужество и настоящую духовность, чтобы сказать о себе правду, не погружаясь в мелкие подробности и в то же время не заглаживая те очень неприятные вещи, которые случаются в духовной жизни человека. Сергей Иосифович открыто писал (естественно, не бравируя этим), что он в своей жизни не пошел по тому пути, на который его призывал Господь и на который его благословлял последний оптинский старец Нектарий. Старец сказал ему: «Перед Вами открывается путь священника. Идите к патриарху Тихону, просите, чтобы он Вас рукоположил». И прибавил: «А если не пойдете, испытаете большие страдания». Последнее и случилось. Поэтому Сергей Иосифович ни свое многолетнее исповедничество веры, ни то, что он никого не предал, никогда не ставил себе в заслугу. И стяжал, насколько можно было это нам видеть, глубокое смирение.

В одной из своих книг он даже написал так: «В каком-то смысле я умираю в бесплодии». Но он не поставил на этом точку и продолжил: «Тем не менее, это странным образом уживается во мне с благодарностью за жизнь и, что еще удивительней, с надеждой на прощение». В этих его словах тоже был удивительный звук подлинности, чистоты и силы.

Мне очень радостно видеть книги Сергея Иосифовича изданными сейчас в нескольких больших томах. Вспоминаю первое собрание его сочинений, машинописное, в пяти самиздатовских томиках, примерно по 100 – 150 страниц каждый, переплетенных в картонные скоросшиватели, тиражом в... 5 экземпляров. Мне достался пятый экземпляр, сейчас он хранится в библиотеке нашего культурно-просветительского центра «Преображение»*.

Те, кто лично знал Сергея Иосифовича, и кто почувствовал жизнь духа в его книгах, должны как-то передать полученное от него другим. Это, если хотите, его поручение, которое нам нужно выполнить.