«Облечься в нового человека…»

В 1924 году в «Современных записках» выходит повесть Елизаветы Юрьевны (будущей матери Марии) Скобцовой «Хроника наших дней  – Равнина русская». Это произведение-исповедь, где каждый персонаж выписан Е.Ю. со знанием истории и психологических подробностей участников драматических лет русской истории. А в 1925 г. в журнале «Воля России» (Прага) Скобцова опубликовала еще одну повесть — «Клим Семенович Барынькин». Неудивительно, что на этот текст не было никакой реакции в эмигрантской среде, видимо слишком рядом, практически за дверью, стояли пережитые ужасы Гражданской войны. Время шло, об этой повести забыли в эмиграции, о ней ничего не знали в СССР и только вначале XXI века в России она прозвучала громко и значительно.

Написан этот текст как страстная исповедь человека, находящегося то ли в пустыне, то ли на краю бездны. Авторские монологи и мысли героев, голосом Е.Ю. рассказаны как бы о страшном сне, о мороке, в котором пребывали все те (и, конечно, сам автор!), кто пережил революции и Гражданскую войну.

Люди эти не знали куда шли, они были похожи на окаменевших слепцов, всё рушащих на своем пути. Действие повести охватывает период начала 1900-х годов до конца Гражданской войны. Так же, как и в «Равнине русской», события происходят то на юге (в кубанской станице), то в Петербурге. Главные герои – ровесники автора; по характеру – это надломленные личности, ищущие смысл жизни в круговерти личных проблем и мелких переживаний. Жутким исключением является Клим Барынькин – тип «нового человека»! Личность неврастеническая, аполитичная, примитивная, страшная в своем язычестве. Революционной волной Клим был выдвинут на должность командира. Однако, хотя он и объявил (!) себя большевиком, идеология его далеко не рабоче-крестьянская (он – сын мясника). Многие поступки Клима  – бездумно-жестоки, порождены его необузданным характером, они на грани безумия: «впервые на этом его пути кровь появилась, а появившись все дальнейшее определила». Он сам хвалится, что живет «по-звериному»: грабит, насилует, убивает. «Да и никто в отдельности из толпы себя убийцей не чувствовал. Но, несмотря на это, всем стало ясно, что убивать легко, не только когда пули летят в невидимого врага или, когда в пылу атаки не помнишь себя, но и тут, среди своих русских, когда вот был только что поручик, среди них,  – потом все сгрудилось, охнуло, тяжело задышали солдаты,  – и нет поручика,  – только куски растерзанного мяса,  – на одном куске погон болтается… Пьяная кровью была толпа, сумасшедшая».

Этот звериный характер есть прообраз палачей красного террора, ваятелей новой жизни и «нового человека»: «Зверь-то сквозь все ваши поры пророс. Пожалуй, уж больше вам с ним не совладать… и думаю, что вам самому страшнее должно быть, чем мне», — говорит ему Ольга. Нет для Клима ни авторитетов, ни героев, а есть только анархия и кровь: «… веселым голосом он начал ей рассказывать, как он после победы здесь первым человеком в красной армии будет, как начнут его Ленин с Троцким бояться и не будут знать, куда его силу от себя отвратить… и посмотрим ещё, кто кого одолеет, – он ли, – герой всенародный, или комиссары московские. Да, впрочем, тут-то и смотреть нечего, – с ним будет сила и слава». Нелепая смерть Клима от случайного выстрела – конец, скорее счастливый для такого недочеловека, ведь большинство из них, погибали в подвалах ЧК от рук единомышленников.

Героиня повести Ольга Малахова во многом похожа на саму Елизавету Юрьевну. Всей душой она стремится понять и распознать в Климе человека и полагает, что через предельную самоотдачу, самоотречение можно из зверя сделать человека, что в душе самого последнего убийцы мерцает светлячок надежды на спасение: «Сама-то она сильная, что ли? Да, сильная, потому что всю себя отдавать умеет. Не силою сильная, а напряжением своим, которое все её существо воедино объединяет. И в любви своей была она сильной». Ольга гибнет вслед за ним, но на «взлете» внезапного просветления Клима, его отец говорит ей: «Климу конец скорый, – это я вижу, – догорает его свеча… Ну, если чудо какое, может, и спасен будет. Только думаю, что и вы с ним сгорите в одночасье. А затем, – воля ваша… Ведь и вам, вижу, только и радости, что гореть».

Центральный образ повести – это образ безбожника, основная тема – поиск символического «нового человека», романтической мечты большевиков в кожаных тужурках и запыленных шлемах, интеллигентов и авангардистов ХХ века, которым так хотелось все разрушить во имя построения светлого коммунистического будущего «с человеческим лицом». В действительности «новый человек» отразился как в кривом зеркале страшным Климом и потерянной душой таких, как Ольга.

Один из героев повести говорит: «Главная ошибка, что дали людям озвереть. Теперь от этого звериного начала надо каждого русского, как опасного больного лечить. Поэтому законы должны быть мудрыми и мягкими, сочетанием разумной свободы с принудительной властью диктаторской. Когда народ поймет, что законы мудры, — преступников карают, заблудших милуют, а невинным гражданам обеспечивают мирную жизнь, – тогда большевики сами собой исчезнут, потому что никто за ними не пойдет».

О каком чуде говорит отец Клима, и на какое самоотречение идет Ольга? Ответ кроется не в поиске нового человека-разрушителя, а в обретении действительно нового человека, о котором говорит в своих посланиях Ефесянам апостол Павел. Только так можно из слепца стать зрячим, только так, добродетелью христианина, можно явить кротость и милость к падшим. Именно поэтому христианину необходима добродетель долготерпения, а также снисхождения к немощам, слабостям и недостаткам братьев во Христе. Это снисхождение должно быть не горделивым или превозносящимся, не укорительным или обидным, а ласковым, тихим, деликатным и любящим: «Небывалое совершалось в Олиной душе. Будто горячей волной затопилась её душа. Налилась любовью напряженной ко всему живому, испоганенному, гибнущему. К Климу этому дикому, к себе, – такой беспомощной, – ко всем людям, страждущим по просторам русской земли».

Апостол Павел учит, что христиане не могут сразу иметь в себе совершенство и высшую очищающую любовь. Вот почему он говорит о любви доступной тем, кто еще находится в борении со страстями и демонами – о любви деятельной, снисходительной, покрывающей и терпящей немощи ближнего. Ольга Малахова интуитивная христианка, не знающая о себе ничего, она деистка, не понимающая Бога, она порождение «земли русской», потерявшей опору, а её добродетели не могут справиться с обольщенным демонами язычником.

Истина показала нам во Христе нового человека, такого, каким каждого из нас хочет видеть Бог. Но демоны и наше падшее естество продолжают свои попытки обольщать нас земными благами. Что же нам делать, чтобы не поддаваться этим соблазнам? На это апостол Павел говорит: «Нам должно обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф. 4: 23—24).