Мне выпала молитва о палачах

2020 год богат на юбилеи и памятные даты. 75 лет окончания Второй мировой войны, 100 лет со дня рождения папы Иоанна-Павла II, 30 лет воссоединению Германии, 55 лет письму польских епископов немецкому духовенству «Прощаем и просим прощения», 40 лет польскому движению «Солидарность». 

Выбор этих событий не случаен. О них вспоминали в польском Освенциме участники 11-го Европейского семинара «Соприкасаясь с последствиями опыта насилия в лагере Аушвиц», организованного немецким фондом Максимилиана Кольбе совместно с Центром диалога и молитвы 11-16 августа. Для Аушвица-Освенцима в этом году тоже круглая дата – 75 лет освобождения. 

Пандемия ограничила число участников, всего 11 гостей из Германии, Польши, Франции и Хорватии. Мне довелось представлять Россию в качестве члена Преображенского братства, проживающего в Германии. (Ранее Братство участвовало в семинарах, проводимых фондом Максимилиана Кольбе в 2016 и 2017 годах в Освенциме, а в 2019 году на конференции во Львове.)

Это были дни, наполненные событиями и встречами, смыслом и молитвой. 

Первый день. Аушвиц I и Аушвиц-Биркенау

Яркая синева неба без единого облачка. Жаркие солнечные лучи освещают весь лагерь, каждый барак, каждый камень руин, оставшихся от крематориев и газовых камер, взорванных отступавшими нацистами. На месте многих деревянных бараков теперь только фундаменты, так что вся территория хорошо просматривается от одного края проволочного ограждения до другого. Огромное пространство, бывшее когда-то местом невозврата, местом смерти нескольких миллионов человек. Смерть проникала и за колючую проволоку, так как пепел сожжённых в крематориях людей высыпался в реку и на окрестные поля как удобрение. 

Рассказ экскурсовода слушать тяжело, особенно когда тут же своими глазами видишь доказательства того, что здесь происходило. Но больше всего поражают фотографии. Их увеличенные копии расставлены по всему лагерю. Это была тайная съемка зондеркоманды СС. Лица обреченных людей, евреев, детей, матерей за несколько минут до входа в газовую камеру, за два шага от смерти. Им не сообщали, куда и зачем их везут, но они чувствовали, что сейчас случится что-то недоброе. Потерянные, испуганные глаза приговорённых людей, которых лишили законного права знать о приближающемся смертном часе. 

Вечером мы делились впечатлениями.

Криштоф Липерт (Эрланген, Германия): «Поражает точность, с которой вёлся учет узников. 4 миллиона человек. Как люди могут сотворить такое с людьми?!»

Доминик Ридль, студент семинарии (Падерборн, Германия): «Мне как немцу очень важно было здесь побывать. Просто непостижимо, в каких масштабах всё совершалось. Но ещё сильнее поражает, если можно так выразиться, «эффективность» уничтожения».

Давид Господарек (Польша): «Это моё второе посещение мемориального комплекса. Стою и не могу постичь. Возможно, это защитная психологическая реакция. Молюсь и вспоминаю псалмы. Как такое могло совершаться целенаправленно, против целых наций?»

Людвиг Шик, архиепископ Бамбергский (Германия): «Испытываю чувство стыда. Как люди могли так низко пасть? Доводить до такого жуткого совершенства машину смерти?»

Всех нас поразил один из памятников в Аушвиц-Биркенау – стена с фотографиями узников и членов их семей. Люди верили, надеялись, что вернутся. Брали с собой фото близких, даже целые фотоальбомы из свободной и счастливой жизни. Но у них всё отбирали и педантично складывали в архив. Отсюда возникла эта стена памяти. Перед ней можно только стоять и молиться, размышлять о наших семьях, о том, защищены ли они от террора. И насколько мы сами защищены от того, чтобы стать организаторами и соучастниками насилия? Вопрос возник, и мы попытались на него ответить. Архиепископ Шик заметил, что опасность повторения насилия всё ещё остаётся, ведь подобное происходило в мире и после 1945 года.

Йорг Луер, сопредседатель фонда Максимилиана Кольбе: «В Аушвице умер немецкий идеализм. Палачи пытались оправдаться позицией «мы их, или они нас». И их дела не мешали им быть примерными отцами и мужьями. В Аушвице сейчас место молитвенного размышления. Здесь приходит понимание того, что у цивилизации есть обратная, тёмная сторона. Ведь зло творили не варвары, а высокообразованные, даже учёные люди».

Фото зондеркоманды СС, на которых запечатлены все их действия, говорят о том, что палачи верили в свою безнаказанность, в то, что мир не узнает о преступлениях. Но мир узнал и пожелал бороться со злом усилием памяти, духовным усилием. Поэтому Аушвиц открыт для посещений. Поэтому одна из фотоинсталляций в здании парламента Германии – кадры из Биркенау.

Второй день. Встреча с выжившими в Аушвице

Из-за пандемии все встречи проходили в Zoom. Мариан Турски попал в Аушвиц с одним из последних транспортов. До этого пережил два марша смерти в другие лагеря. Мариану 94 года, но он очень бодр и ведёт активный образ жизни. Его главная заповедь – не быть равнодушным: ни к истории, ни к современности, ни к изменению политической ситуации. Поэтому в своё время добивался и добился поездки в США для участия в знаменитом марше Мартина Лютера Кинга. А не так давно писал письмо Марку Цукербергу, в котором призвал реагировать в соцсетях на ложь о Холокосте. На наш вопрос о том, как удалось выжить в лагере, Мариан ответил, что помогло общение с такими же заключенными. Они поддерживали друг друга, вставая каждое утро, а после длинного дня изнуряющих работ стремились обязательно встречаться, чтобы поговорить, какими бы изможденными ни были. Дружба, солидарность и общение помогли пережить ад.

Кристина Будничка (еврейское имя Ханне Кута) – частый гость семинара. Она не была в лагере, но ребенком жила в Варшавском гетто. Все её родственники-евреи погибли – не осталось даже могил. Ей самой помогли выжить добрые, отзывчивые люди, которых она помнит всю жизнь. Сначала Кристина хотела всё забыть, но потом поняла, что забвение – ложный путь. О происшедшем нужно рассказать людям, чтобы напомнить им о любви к ближнему. Свою профессию она так и называет – рассказчик. Кристина много встречается с молодёжью из разных стран. «В лицах этих людей я вижу всех своих погибших родных», – говорит она. 

Яркое впечатление произвёл доклад архиепископа Людвига Шика о роли церкви в работе с трудным прошлым.  Ещё в беседах после посещения Аушвица звучала мысль о том, что католическая церковь занимала очень непоследовательную позицию по отношению к нацистскому режиму. Сейчас Римская католическая церковь совершает многое для преодоления трудного прошлого. Так, 29 апреля 2020 года было опубликовано покаянное письмо немецких епископов, в котором в частности говорится: «Почти никто не поднял голоса в церкви Германии при виде всех преступлений и не заступился за ближних…» По мнению архиепископа Шика, для покаяния необходимы такие взаимосвязанные составляющие, как память, дела примирения и жизнь в мире. 

Примирение невозможно в одиночку, примириться можно только с кем-то. То же самое можно сказать и о примирении с Богом и с самим собой. Примирение не имеет срока давности. Это долгосрочное поручение. Примирение – шаг навстречу к истине и Свету. Кто не  ищет примирения, тот приходит ко Злу. 

Запоминающаяся, ставшая традиционной часть семинара – посещение выставки Мариана Колоджея, художника, пережившего Аушвиц. Отец Манфред Дезелерс, руководитель Центра диалога и молитвы в Освенциме, который показывал нам выставку, был лично знаком с художником. Много лет Мариан Колоджей молчал, не давая своей памяти заговорить. Но со временем, благодаря своей жене, он снова взял в руки кисть, чтобы почтить память тех, кого он сам знал лично и кого больше некому помнить. Своих друзей художник изобразил с номерами, под которыми они числились в лагере. При взгляде на многие картины – ощущение апокалипсиса, конца. Но в конце – надежда, что «последний враг истребится – смерть». 

Третий день. Отделить жертв от палачей

Одна из общих проблем, о которой свидетельствовали участники из Германии, Польши и Франции – отделить жертв от палачей в тех случаях, когда одни превращаются в других. Эта проблема, актуальная для Польши и Франции, знакома нам по «Молитве памяти», когда в одном мартирологе расстрельщики из НКВД оказываются рядом с невинными жертвами.

В последний день конференции рано утром, когда ещё совсем не было посетителей, наша группа во главе с отцом Манфредом прошла по той дороге, по тому крестному пути, которым шли узники Аушвиц-Биркенау, от ворот до газовых камер. 14 остановок, как на Крестном пути Спасителя. На каждой – отрывок из Евангелия, фрагмент воспоминаний узников и молитва. Между остановками идём и молимся в тишине. На второй остановке читать выпало мне, и это была молитва о палачах, о тех, кто творил зло, кто сам возлагал крест на плечи мучеников, кто сам распинал – об их прощении перед Богом.

Подобный опыт, очень трудный и не всеми принимаемый, сближает Братство с фондом Максимилиана Кольбе и со всеми, кто стремится разрешать проблемы трудной памяти, трудного прошлого по-христиански. Это напрямую связано с верой в образ Божий в человеке, в возможность его воскресения и преображения, с желанием слушать и слышать своё прошлое и настоящее, свою землю.