Малые братства
В тверских храмах привыкли к людям с открытыми книжками в руках, которые стоят группой и молятся по ним во время литургии. Это члены тверских братств, которые входят в Преображенское братство, объединяющее несколько десятков малых братств в городах России и зарубежья. Основатель и духовный попечитель Преображенского братства священник Георгий Кочетков.
– Как в Твери появились малые братства?
– В.А.: Братство, в которое мы входим, ведет свою историю с начала 90-х годов, в 91-м году собрались первые люди на оглашение, особое научение основам веры и жизни по вере. Люди, выросшие в советском строе, ничего не знали и не понимали в церковной жизни, и теперь у них появилась возможность этому научиться.
Когда членов братства стало так много, что невозможно было всех запомнить по именам, родилось второе, Спасское братство, и третье, Мариинское.
С 91-го года через оглашение прошло где-то полторы тысячи человек, а в тверских братствах сейчас – около ста пятидесяти. Огласиться, воцерковиться не означает автоматический вход в братство, в этом смысле оно открыто, но путь братства – более узкий, потому что ты несешь на себе не только себя, свою семью, хлопоты, быт, но начинаешь отвечать за людей вокруг себя, за всю церковь. Эти люди объединены, с одной стороны, историей воцерковления, а с другой, пониманием, что они вошли сюда как христиане, как ответственные за дом Божий. Оказывается, что служить в одиночку тоже не получается.
– А.А.: Издревле христианское общение внутри церкви – это общение учеников. Мы все учимся у Бога. Если человек считает, что он уже научился, то с его духовной жизнью что-то не так. Мы все до сих пор учимся.
– Зачем нужно какое-то длительное оглашение, будет человек ходить в храм, всему научится?
– В.А.: Люди, приходящие на оглашение, уже имеют в своей сердцевине веру в Бога, но им ее не хватает, человек всегда может признаться себе, что в какой-то момент оказался для Бога закрыт, например, потому что пытался решать проблему сам, рассчитывая лишь на свои силы. Этой стороне жизни и можно научаться через Писание, через молитву, свою, простую, корявую, какая есть. Дать Богу знак о себе, попросить услышать, потому как Бог Своей любовью никого не насилует, и если человек не проявляет желание, чтобы Бог вошел в его жизнь, Он, конечно, будет стоять рядом, но сделать ничего не сможет.
Важна и церковная молитва, так как человеку, плохо представляющему храмовое пространство, ничего не понятно, что происходит. Поэтому мы сознательно, принципиально помогаем людям понять богослужение, чтобы они брали переводы, держали тексты перед глазами, осознавая, что в данный конкретный момент происходит, а не просто впечатлялись внешними эффектами.
Когда в течение года, полутора, все читают Писание, ходят в храм, общаются, то, конечно, им не хочется расходиться. Закончился их период вхождения в церковь, впереди вся жизнь, жизнь с Богом, но люди не могут разойтись и дороги друг другу. Таким образом, собственно, и родилось братство.
– А.А.: На оглашении человек должен почувствовать, что с одной стороны, он немощен, мал и слаб в этом мире, но с другой, что через веру у него нет никаких преград и границ. В вере люди непостоянны, потому важно, чтобы было то живое собрание, где можно друг друга поддержать. Ведь человек может и до исповеди не дойти.
Неформальность братства – ключевой момент. У нас нет устава, мы не даем расписок, но есть общие для всех принципы. Например, церковность – то есть всегда помнить, что ты служишь церкви и для церкви, что бы ни происходило и при любых обстоятельствах.
Одна из проблем современного общества – все хотят верить в душе. А поверить в церковь значит поверить в других людей, поверить, что я могу назвать братьями и сестрами даже тех людей, которые мне совсем не симпатичны, и трудиться над собой, чтобы их принять и полюбить.
Братство собиралось большим трудом, так как служение миссии, свидетельство о Христе во все времена – дело непростое, никто спасибо тебе не скажет, а плюнуть могут. Потому требуется постоянный труд и молитва. С самых первых дней жизни братства был заведен еженедельный литургический ритм, а это подразумевает и пост, и личную молитву, главное – чистоту жизни.
– Есть ли сформулированное учение о братствах, свой «символ веры»?
– В.А.: Он соответствует общецерковному Никео-Цареградскому. Есть внутренние принципы, сформулированные общим собранием в полном присутствии всех членов братства.
Первое, чему мы учимся, это выстраивать свою жизнь по вере, а именно: личная молитва, не по молитвослову, церковная молитва, регулярная, не просто постоять вместе со всеми, а быть в единой молитве, регулярность общения. Когда есть общая вера, общая церковная жизнь, у человека возникает «избыток сердца», что выражается в разного рода проектах – социальных, просветительских, образовательных. Всё это нуждается в финансовой поддержке со стороны самих участников.
Братство не может стать приходом по определению. Есть братства, которые родились на приходе, но Преображенское – внеприходское, однако всегда были и есть священники, которые служат, являясь членами братства, и братство поддерживает те храмы, в которых они служат.
– В.А.: Есть миф о том, что мы якобы не покупаем свечи, просфоры и не подаем записки, но это лишь миф. Даже на оглашении я как катехизатор всегда произношу триаду: записка, свеча, просфора.
– Почему в большинстве храмов не принимает членов братств как своих прихожан, недостаток информации?
– А.А.: Думаю, у всех причины разные и у всех внешние. Если есть общинный дух в храме, то одно собрание людей адекватно воспринимает другое собрание людей, а если его нет, то человек держится только за свое, за свою привычку молиться так, а не иначе, и тогда у него возникают страхи, что это может измениться.
– В.А.: Вспоминаю свидетельство одной духовной дочери отца Алексия Мечева, описывающей как она пришла в храм, а на ее месте кто-то стоит. Она подошла:
– Вы знаете, я здесь так привыкла стоять. Не могли бы вы перейти? И слышит за спиной шаги отца Алексия:
– Двадцать пять лет стоишь, так ничему и не научилась.
– Как относятся члены братств к аскетическому деланию, Иисусовой молитве?
– А.А.: Известна фраза, рожденная в начале XX века, время расцвета православной церкви в России: «вперед к отцам». Отцы, они были, есть и будут и являются некоторым фундаментальным пластом опыта жизни церкви, молитвенного, аскетического, до которого еще нужно дорасти.
Сейчас есть тенденция, что с них пытаются начинать. А все те, кто занимается духовным образованием, они не могут их не изучать. Сейчас уже можно говорить о наличии у членов братств и опытаИисусовой молитвы, и аскетических усилий.
– Ваши планы на будущее в Твери?
– Работа никогда не прекращалась, сейчас просто стало больше возможностей. Мы организуем проекты по научению совместному чтению Писания, обучению проповеди для мирян, помощи
Тверской епархии в обучении церковных специалистов. Два-три раза в год мы посещаем ЛИУ-3 и колонию-поселение в селе Лукошино, где проводим беседы для туберкулезных заключенных, привозим подарки и необходимые продукты.
Сегодня мы касались не всех сторон в деятельности братств, думаем, что будет возможность и повод вернуться к этому в будущем. Желающих принять участие в дискуссиях по проблемам современной церковной жизни и высказать свое мнение приглашаем на семинары, которые регулярно проводит совместно с малыми братствами Миссионерский отдел Тверской епархии.