Христианская жизнь без права на отпуск
Для христианина нет неудобных обстоятельств. Никогда ни минуты не надо ждать более удобного времени. Такое живое христианство, такую чистую, цельную нераздвоенную жизнь, подобную глотку свежей воды, исповедовали архимандрит Таврион и его сподвижники. Их судьба обращена к нам – она требует от нас ответа.
7 февраля, в неделю памяти Собора новомучеников и исповедников Российских, в выставочном зале «Ходынка» прошла встреча памяти исповедника веры и проповедника евхаристического возрождения, духовника Спасо-Преображенской пустыни под Елгавой архимандрита Тавриона (Батозского). Встреча, организованная Свято-Сергиевским, Благовещенским и Успенским братствами Преображенского содружества малых православных братств, собрала много людей, которые захотели вспомнить этого святого человека, поделиться свидетельством и больше узнать о нем.
Ведущая встречи, преподаватель Богословского колледжа при Свято-Филаретовском институте (СФИ), член Сергиевского братства Ольга Владимировна Сушкова представила выступающих: гостью из Перми – Валентину Александровну Костину, автора уникальных книг об о. Таврионе (например, «Выбираю путь Христов: Судьбы духовенства и монашества земли Пермской. ХХ век..», Пермь, 2008); профессора СФИ Александра Михайловича Копировского, преподавателя СФИ Максима Ивановича Зельникова и студентку СФИ Анну Николаевну Лепехину.
Валентина Александровна Костина – родственница репрессированного в советское время иеромонаха Димитрия (Пьяных). Собирая сведения о своем дяде, она чудом получила архивные документы следственного дела (доступ к которым теперь закрыт до 2017 г.). По этому делу проходил также и архим. Таврион. С тех пор Валентина Александровна неустанно собирает все, что только возможно, о новомучениках и исповедниках Пермской земли, ездит по городам, встречается с людьми, разговаривает с очевидцами.
Многие знали о. Тавриона с 20-х годов. В семье было 10 братьев, и однажды он сбежал из дома в монастырь. Когда отец укорял его за этот поступок, монах этого монастыря сказал: «У тебя 10 детей, нужно одного отдать Господу, как десятину». Так и вышло. Отец отпустил сына в Глинскую пустынь, когда будущему о. Тавриону исполнилось 15 лет.
С 1927 г. жизнь о. Тавриона была связана с Пермью, куда он уехал по приглашению еп. Павлина (Крошечкина) и где 28 октября 1929 г. был арестован и отправлен в лагерь Вишлаг на строительство Березниковского химкомбината. После окончания первого срока «трудоповинности» по благословению еп. Павлина он тайно служил, был возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем храма свт. Феодосия Черниговского. О том, как на Пасху 1927 г. это посвящение происходило, рассказал по воспоминаниям о. Тавриона неоднократно лично с ним встречавшийся Александр Михайлович Копировский. От епископа Павлина у о. Тавриона был антиминс с благословением служить ежедневно «идеже прилучится», и с тех пор он каждый день служил Литургию.
Второй раз о. Таврион был арестован в декабре 1940 г. и в общей сложности провел 19 лет в лагерях и ссылках. Вернувшись оттуда в 1956 г., он поехал в Пермь, в которой у него осталось много друзей. В советское время, когда запрещались проповеди, общение с паствой, о. Таврион этих запретов как будто не замечал. Не осуждая и не оправдывая власть и время, он постоянно призывал к служению и следованию за Христом. Проповедовал он замечательно. Это были ни с чем несравнимые проповеди, к которым архим. Таврион не готовился и произносил с закрытыми глазами. В последние годы в Преображенской пустыни по его благословению они были записаны на магнитофон. Валентина Александровна Костина расшифровала некоторые из них и включила в новую книгу об архим. Таврионе, которая скоро будет издана.
– Отца Тавриона чудом не расстреляли, Господь его спас, - продолжил рассказ Александр Копировский. В 1973 г. он и будущий свящ. Георгий Кочетков узнали об о. Таврионе и познакомились с ним в Спасо-Преображенской пустыни. – Даже если бы о. Таврион был одним из достойно прошедших подобный крестный путь, не сломавшись, – это была бы уже святость. Но он сделал гораздо больше. Он обладал исключительной харизмой, вдохновляющей людей на сохранение и собирание церкви так, как никто в его время не мог.
Александр Михайлович рассказал, что, когда священники приходили к о. Тавриону за советом и спрашивали, с чего начинать, он отвечал словами ап. Павла: «Собирай людей, которые были бы способны и других научить» (2 Тим.:2:2). В Спасо-Преображенской пустыни с приездом о. Тавриона все забурлило, начался ремонт, затем – строительство, пошли посылки со всей страны, стали приезжать многие люди с разных мест советского пространства и, попадая на два богослужения в день и ежедневное причастие, «оттаивали», расцветали и начинали понимать, что такое церковная жизнь. У о. Тавриона не было стандартных подходов, для каждого он искал то, что нужно именно этому человеку, особенно заботился о молодежи.
О. Таврион был свободен в служении Богу. Он огненно проповедовал на каждой службе, иногда по 2-3 раза. Имена исповедующихся записывались и возглашались на анафоре. Некоторые каноны читал по-русски в своем переводе, приезжим давал читать Шестопсалмие и Апостола. На богослужении о. Таврион дерзновенно вставлял свои слова и молитвы, например, призывая помолиться за тех, о ком некому молиться. В храме было 2 хора, правый – монахини, левый – народный. Иногда батюшка и сам выходил помогать левому хору. Перед евхаристическим каноном он переоблачался в ярко-красную фелонь и сводил два хора в центр храма, чтобы пели вместе.
Как вспоминает Александр Михайлович, у о. Тавриона было замечательное чувство юмора, но он мог и сильно сердиться, например, обличая священников, которые уезжали в отпуск (его возмущало само понятие отпуска для священника): «Храм на замок, а сами в трусах по пляжу бегают».
О. Таврион был человеком сильного характера, как пламень, который однажды вспыхнул и горел не угасая, особенно, когда он проповедовал и служил. Он показывал норму жизни в Церкви, тем самым призывая ее свободно и духовно воплощать. Свобода о. Тавриона стояла на строгости к себе, это был очень традиционный монах.
Движение Преображенского Содружества малых православных братств стремится воплощать в своей жизни опыт, родившийся из служения о. Тавриона. Знание церковной традиции и свобода в ней, огонь его служения и сила слова были восприняты, прежде всего, о. Георгием и легли в фундамент Преображенского братства. Весной 1978 г. произошла последняя встреча с о. Таврионом. Несмотря на тяжелейшую болезнь (рак желудка) он служил и никогда не жаловался… В августе он умер.
Анна Николаевна Лепехина поделилась материалами своей бакалаврской работы, посвященной проповедям о. Тавриона в 70-е годы. О. Таврион – делатель Евхаристического возрождения, его слово удивительно современно. В каждой его проповеди звучит тема Евхаристии. Он говорил: «Именно Чашей стоит этот мир». Убеждал всех читать Библию, искать в Писании волю Божью, к чему каждого призывает Господь. Он говорил: «Мы поставлены во времена апостольские, иди и проповедуй», призывал к ответственности за Церковь каждого верующего, в т.ч. через участие в общей молитве, в общем делании и в крестоношении.
Максим Иванович Зельников продолжил предыдущие выступления мыслью о том, что каждому верующему надо знать своих духовных отцов и дедов, следует думать, как принять духовную эстафету от них, чтобы жить опытом новомучеников и исповедников, а не только читать о нем. В Перми о. Таврион собирал детей и учил их вере, когда это считалось тяжелейшим преступлением. Для него было абсолютно ясно, что дело церковное надо делать всегда. Опыт о. Тавриона и его сподвижников может сохраняться только тогда, когда им кто-то будет жить. Насколько мы годимся в духовные наследники о. Тавриону? Что бы нам всем и каждому он сегодня сказал, что завещал? Такими вопросами, на которые каждый должен дать ответ, Максим Иванович Зельников закончил свое выступление.
На фоне этого выступления символичным стал тот факт, что Валентина Александровна передала в дар для будущего музея Новомучеников и исповедников Российских, организуемого Преображенским Содружеством малых православных братств, драгоценный памятный экспонат – фрагмент пальто, которое носил о. Таврион, а также редкие записи его проповедей и Акафиста, который пелся в Преображенской пустыни. Она горячо призвала всех молиться о том, чтобы о. Таврион был канонизирован православной церковью и прославлен в лике святых исповедников.
Затем выступали все желающие. Татьяна Авилова рассказала о духовном сыне о. Тавриона, которого он окормлял с детства, ныне здравствующем священнике Владимире Вильгерте. Он был последним сподвижником о. Тавриона, и ему он оставил весь свой архив. Татьяна Авилова рассказала, как о. Владимира гнали, требуя покаяния за общение с о. Георгием Кочетковым, и как он не поддался на этот соблазн.
Ольга Черенкова поделилась сильным впечатлением, которое оказали на нее проповеди о. Тавриона во время Литургии, когда время становится иным и создается предельное эсхатологическое напряжение.
Вадим Какурин рассказал о радостной находке, обнаруженной в летнем паломничестве, – в маленьком храме в Орле нашлись альбомы с фотографиями о. Тавриона.
Кстати, на этой встрече тоже случилось зримое чудо. В начале встречи стены галереи были украшены сотней картин уныло-пошлого содержания. И вдруг работники выставочного зала объявили небольшой перерыв, попросив всех выйти, чтобы проветрить помещение. Когда через несколько минут все вернулись, то увидели чистые белые стены, на которых от висевших картин остались только веревки, слегка колеблемые свежим воздухом из открытого окна.
