Для Бога нет стен и решеток

Когда наш председатель братства сказал мне, что в паломничестве мы посетим тюрьму, и предложил подумать, что можно там показать и сказать, я вдруг обнаружил, что идей нет никаких. Опыт общения с заключенными исчерпывался несколькими эпизодами встреч с освободившимися из мест заключения людьми.

Но, собравшись с духом, уже в паломничестве едем к лечебно-исправительному учреждению №3. Это колония-поселение для заключенных, больных туберкулёзом. Поднимается шлагбаум, и мы около административного корпуса. Пока нам оформляют пропуска, осматриваемся. Типично сельский пейзаж: речка, за ней свиная ферма, стоит трактор, пастух гонит стадо коров. Лишь приглядевшись, замечаешь деталь, нетипичную для нынешней деревни: все работники – мужчины. Сидим в небольшой беседке, обсуждаем предстоящую встречу. Отец Василий из села Лыкошино, что неподалеку, договаривается с администрацией о встрече. Здесь он частый гость. При всей своей занятости отец Василий регулярно приходит сюда на это непростое служение, связанное и с напряжением и с известным риском, заботясь о своей пастве. В этот раз вместе с ним идем и мы.

Наконец документы готовы, идем к зданию тюрьмы. Проходя по сельским улочкам, подходим к КПП. Вокруг нас колючая проволока, рядом вышка. Заходим в узкий коридор. Дальше пройти можно только когда закроешь за собой предыдущую дверь, тогда открывается следующая. Как шлюзы на реке. Сдав документы и телефоны и в очередной раз «отшлюзовавшись», оказываемся перед темно-зеленой дверью с надписью белой краской «Осторожно туберкулез». Как пограничный столб между страной болезни и остальным миром. Дверь открывается и, пройдя небольшой коридор, неожиданно нос к носу сталкиваюсь с заключенным. К моему удивлению он вежливо здоровается, и мы оказываемся в толпе одинаково одетых людей, занимающихся уборкой внутреннего двора тюрьмы. Наш путь лежит к месту встречи мимо двухэтажных зданий с решетками на окнах, окруженных проволочными заборами. Вдоль этих заграждений стоят люди в черных, одинаковых робах и молча, но очень внимательно на нас смотрят. Под прицелом этих глаз мы идем к месту намеченного события.

Встреча намечена в здании столовой. Несколько секунд, чтобы побороть в себе отвращение от неприятного запаха, и мы осваиваемся в помещении. Заключенные помогают повесить экран и подтягивают электричество.

Мы начинаем встречу с короткого фильма о матери Марии. Потом рассказываем о Церкви и о нашем братстве. Сначала немного трудно, но потом, когда видишь обычные человеческие лица, приходит понимание, как говорить, уходят тяжесть и неловкость первых минут. После наших слов начинается разговор о вере, трезвости, смертной казни. Человек, обретший веру в тюрьме, говорит нам, что когда вышел на свободу, то мечтал вернуться, потому что на свободе о Боге забывал – и вот он опять здесь на 20 лет. Странное, противоречивое впечатление от этих слов. Как и от многого, что довелось увидеть и услышать.

Встреча идет долго, явно больше положенных полутора часов. Представители администрации в самом начале вежливо удалились. Лишь в конце, когда к нам пришли с перекличкой, которая, как нам сказали, должна проходить по отрядам, мы поняли, что уже вышли за всяческие рамки «режима». Но нас не прерывали. В конце мы подарили книги, которые были собраны по братству перед паломничеством специально для этой колонии.

После общего разговора нас по одному окружили заключенные. Каждый говорил о том, что его наиболее тронуло в состоявшейся встрече. После окончания разговора мы прошли в молельную комнату, расположенную в здании школы. За нами могли пройти только староста местной группы православных и протестант-пятидесятник. Здесь разговор продолжается уже в более узком кругу. Староста рассказывает, как проходят молитвы, удается ли совмещать распорядок зоны и богослужения. Протестант начинает говорить о судьбе тяжелобольных, у которых нет нормальных условий для лечения. Тут я понимаю, что при всех наших впечатлениях, от наиболее тяжелых вещей здесь мы были избавлены.

Оказывается, при том, что нас ждали, не очень верили, что придем. К тому, что ходят протестанты, привыкли. А вот православные – это один батюшка. Так, чтобы пришли миряне и числом более одного, нам признались, что не верилось. Но именно то, что мы были вместе, мы – христиане, собранные в церкви в одном братстве, позволило нам свидетельствовать, говорить о Боге, Церкви и братстве ясно и открыто. И пусть мы с первого раза не всё поняли, как и о чем говорить с этими людьми. Но людей мы в них увидели, и наша встреча состоялась. Может быть, поэтому идти назад к КПП по зоне было легко. Колючая проволока и внимательные взгляды уже не давили. Потому что мы увидели, что и здесь есть жизнь со Христом. Мы смогли и прикоснуться к этой жизни, и сами засвидетельствовать о том, что для промысла Божия нет стен и решеток. И всюду Господь дает людям силы, даже в таких ситуациях, и укрепляет их верой. Было радостно и легко оттого, что Господь позволил нам хоть немного, но послужить Ему в этом.